Когда всадник очнулся от своих грёз, перед ним уже возникли слегка приоткрытые огромные дубовые врата крепостной стены. Видимо, открытые из-за того, что въезжал обоз со снедью из Травниц. И вот шустро появились сонные физиономии стражей, вышедших из сторожки для досмотра и выяснения личности незнакомца. Они не сразу сообразили, что заметённый снегом путник, приобрётший разительное сходство со снеговиком, которого будто ради шутки водрузили на коня, является их господином. Последние сомнения помогли рассеять кроваво-карие глаза, которые мрачно пылали из-под занесённого капюшона. Стражи засуетились, громко бряцая доспехами, будто им кто-то начал поджаривать пятки, и попутно рассыпались в извинениях, параллельно орудуя рычагами, чтобы открыть на полную ширину ворота.
Истр ничего не ответил на показно-радушные возгласы мужчин, и лишь слегка пришпорив коня, отправился во внутренний двор, который весьма прилично замело за пару дней. Князь Заморози осмотрелся: рядом с колодцем, который располагался в центре небольшого внутреннего двора стояли пустые вёдра, а вокруг них были уже подмёрзшие лужи. Из конюшни периодически раздавалось блеяние и тихое ржание. Но никого из слуг не было видно, не считая стражей, которые закрыв врата, снова юркнули в своё укрытие. Хозяин замка завёл коня в конюшню и самостоятельно расседлал его, с досадой вспоминая о том, что его конюший, а по совместительству и дворовый уборщик, десятый день никак не мог справиться с какой-то хворью, предпочитая лечиться сомнительными настоями своей тёщи, якобы знахарки в третьем поколении из Травниц. А других людей искать по замку для распрягания коня – ему совершенно не хотелось тратить драгоценное время. Тем более за время его отсутствия кое-кто явно проголодался…
Самопровозглашённый искатель последних представителей Серых людей быстро снабдил коня водой и овсом, мельком оглядел жирных коз и несколько дойных коров, жевавших сено с превеликим удовольствием и спешно направился в свои покои в главной башне. Небольшой зал, в котором уже долгие годы не проводилось никаких приёмов и увеселительных мероприятий, встретил его глухой тишиной. Он был погружён в полумрак, которому противостоял огонь в очаге, и производил довольно унылое впечатление – огромные гобелены, на которых многие годы назад красовались яркие пейзажи и прекрасные девы со своими кавалерами, уже давно выцвели и частично стали жертвами моли, но ещё по-прежнему самоотверженно не давали теплу покориться сквознякам и холоду. В костылях на стенах неярко трепетали и горели факелы, где-то через один, а где-то и через два, что свидетельствовало о том, что его приказчик Михей уже давно встал и где-то волочил по замку свои старые кости. Слуга занимал это место ещё при отце Истра, поэтому после смерти родителя он посчитал лишней тратой времени и сил подыскивание другого толкового в замковых делах человека. Всё было в нём хорошо: молчалив, исполнителен, верен, как пёс, но, к сожалению хозяина замка, был подслеповат и практически глух. Поэтому, было легче сделать самому, чем орать до потери пульса о своём требовании. Но, тем не менее, Михей умудрялся ловко держать в подчинении остальных слуг, которые худо-бедно исполняли свои обязанности. Люди быстро поняли, что сильно напрягаться – не стоит, ведь Михей – может и не разглядит, а Истр Мрачный – просто не обратит внимание на происходящее вокруг.
