Не дожидаясь прямого приказа, Навой Краснояр сразу вылетел из комнаты и побежал в главный зал, в котором, как он помнил, стояла нужная ёмкость, заполненная водой, которую прислуга оставила для собак, если их вдруг начнёт мучить жажда. Его догадка оказалась верна, схватив ведро и расплескав его почти полностью на задремавших псов, советник бросился в покои больной, под укоризненные взгляды разбуженных животных.
Агния придерживала девушку, которую выворачивало в спасительную ёмкость, периодически всхлипывая и жалуясь Единому на горькую участь несчастной молодушки, которая так страдает.
– Агния, перестань! – сурово приказал Князь, прохаживаясь по комнате, поглядывая то на Агидель, то на знахаря, который скромно стоял у двери, нервно теребя ручки тряпичной котомки, в которой позвякивали баночки. – Всё, я думаю, обошлось, не так ли? – мужчина остановился напротив врачевателя так близко, что, если бы тому вздумалось сделать глубокий выдох, он наверняка задел бы Князя.
– Да, ваша милость, – старик опустил голову и заговорил, слегка запинаясь, явно чувствуя себя не очень комфортно по соседству с Краснояром, который как бы от нечего делать поигрывал ножом, который он выудил из голенища своего сапога. Но мало кто знал, что советник всегда таким образом просто успокаивался. – Молодой Княжне приключилось съесть что-то несвежее, и вот организм так отреагировал; она молода и очень быстро оправится. Возможно, уже утром сегодня она что-то поест.
– Ни слова о еде! – простонала девушка, жадно хватая ртом воздух.
– Ну что же, тогда я не буду более тебя задерживать, но знай, в случае чего я снова тебя навещу…
Повисла неприятная тишина, которая обволокла находящихся в комнате людей липким ощущением неизвестности и неопределённости.
– Да всё нормально, мне уже лучше, честно, – выдавила из себя девушка, устало откидываясь на подушки. Агния сразу же вскочила и принялась кружить около Княжны, протирая её лицо влажной тряпочкой.
– Навой, отсчитай знахарю пять серебрушек авансом, и пусть его отвезёт кто-то из стражи домой, под крышу дома, из которого он был так неожиданно вырван, – Князь развернулся и прошагал к Агидель.
Советник развязал кожаный кошель, который болтался у него на поясе, отдал обещанную плату и, откланявшись своим господам, вышел вместе со знахарем, прикрыв за собой дверь. Агидель успела заметить краем глаза, что около её покоев стоит несколько человек из стражи в полном вооружении с очень сосредоточенными и суровыми лицами и пара слуг, о чём-то перешёптывающихся. Общий смысл было не трудно уловить, услышав всего несколько обрывков фраз: «сам Князь и советник сломя…» и «знахарь был, я сама ви…».
– Агния, ступай к себе и вынеси ведро, – произнёс Авир таким тоном, что кормилица даже не посмела настоять на том, чтобы остаться со своей любимицей.
– Точно, а вдруг снова несчастному дитя станет плохо?
Князь окинул взором ведро, а потом Агидель.
– Тогда принеси чистое и оставь его у двери, когда я буду уходить, я его поставлю сам рядом с ней.
Агния тоскливо вздохнула и, утерев слезу, вышла, прихватив с собой злосчастное ведро, попросив Князя, что, если что, пусть сразу зовут её.
– Ну что, – начал Князь, присаживаясь на постель. – Тебе точно лучше? – он провёл рукой по бледному лицу с слегка пунцовыми щеками.
– Точно, – вымученно улыбнулась девушка, прижимая свою ладонь к руке отца. – Ты посылал кого-то в Благое за знахарем?
