Если на веранде, где был накрыт стол, становилось жарко, хозяин виллы (нередко вместе со своими гостями) перебирался в одну из искусственных пещер, сооруженных в саду. Они позволяли отдохнуть от летнего зноя, а вид из пещер был не хуже, нежели со стороны терм.
Служебные постройки находились позади дома: большая кухня для рабов, баня, где они мылись по праздникам (благо у римлян их было немало), зимние хлева, летние загоны для скота и птицы, а при них помещения для пастухов, птичников и скотников. Все рабы жили в нескольких бараках, чтобы легче было наблюдать за ними.
Несколько в стороне были сооружены кладовые для сельскохозяйственных орудий и амбары для зерна и сена, давильня для винограда, погреб для масла и винный погреб, в котором хранились засмоленные и запечатанные амфоры с вином. За оградой усадьбы располагались мельница, рига, хлебная печь, ямы, где собирались удобрения, и два пруда. В одном из них мокли прутья для плетения корзин и очищенные от семян и листьев стебли конопли, а в другом плескались гуси и утки.
За усадьбой начиналось поле, засеянное пшеницей и ячменем, дальше тянулись невысокие холмы, покрытые виноградниками, а за ними виднелись оливковая роща и дубовый лесок, дающий прекрасные желуди для свиней и корм для коз и овец. Что касается крупного скота, то пастухи угоняли его в горы, где находились общественные пастбища. Удобная дорога, ведущая в город, куда отвозятся на продажу продукты из латифундии, шла через владения достопочтенного Флавия, что было очень выгодно для его хозяйства.
Прибыв на свою виллу и поклонившись домашним богам – ларам, Гай Рабирий Постум отправился осматривать свое хозяйство. За ним почтительно следовал вилик – немолодой, изрядно уставший раб, которого звали Нисей. Когда-то он был самым сообразительным, старательным и расторопным среди рабов, поэтому и получил престижную должность управителя имения. Нисей хорошо знал сельское хозяйство, замечал ошибки господина в управлении латифундии, но никогда не позволял себе оспаривать его распоряжения.
Он был неграмотен. Это обстоятельство не было его недостатком, скорее относилось к достоинствам. Достопочтенный Гай Рабирий считал, что для вилика это даже хорошо – не будет подделывать счетные книги и присваивать деньги. Нисей жил со своей семьей в крохотном домике при входе в усадьбу и видел всех входящих и выходящих, что было весьма полезно – так легче выявить рабов-бездельников, увиливающих от работы. Вилик был почтителен с друзьями господина и не позволял себе сплетничать о нем с недоброжелателями, не заводил дурных знакомств и очень неохотно брал или давал взаймы.
Нисей первым вставал и последним ложился, убедившись, что все заперто и убрано. Следить за домашним хозяйством, провизией, кухней, прядильщицами и ткачихами помогала ему жена, довольно молодая и сварливая особа. Скорее, она управляла виллой, нежели ее слабохарактерный муж.
Управляющий виллой разбирал ссоры рабов, назначал обязанности и проверял выполненную работу. Прилежных, работящих рабов он поощрял, приглашая к своему столу, ленивых и непокорных наказывал розгами или заковывал в цепи и отправлял в подземную тюрьму – эргастул. Это был большой и темный подвал, освещенный лишь маленькими окошками, расположенными высоко над полом, чтобы узники не могли до них дотянуться. Присматривал за ними раб-эргастуларий, тупая, безмозглая скотина. Он был похож на быка – и мощной статью, и большими выпуклыми глазищами, которые ничего не выражали, а только отражали, и отличался черствостью и бессердечием по отношению к своим товарищам по несчастью.
