Сахалинский репортаж. Вокруг острова на мотоциклах. 1957 год - страница 7

Новый председатель видел выход только в развитии свиноводства. Поросята – это будущее мясо, живые деньги. И Александр Тимофеевич добился своего. Двадцать семь поросят вместе с пятнадцатью свиноматками и двумя производителями остались в колхозном стаде.

Первый год свиноферма вела полулегальное существование. Правление не торопилось утверждать ее. Колхозники привыкли к тому, что свиноферма должна давать доход хоть и небольшой, но немедленно.

Опыт удался не сразу. Были в стаде свиноматки, которые приносили… по два поросенка. Поэтому в 1955 году ферма дала лишь 56 тысяч рублей прибыли.

В следующем году начали обновлять свиноматок. Помещение фермы еще раньше было расширено вдвое. На выпас летом выгоняли 180 голов.

1956 год убедил самых отъявленных скептиков в перспективности свиноводства. «Красный сахалинец» стал колхозом-миллионером. Из одного с лишним миллиона рублей прибыли 189 тысяч дала свиноферма. Не было бы этих денег, не было бы и миллиона, который колхозники ждали и над созданием которого работали десять лет. Теперь все члены правления единодушно говорят:

– Поросят продавать не будем!

Добрым словом вспоминают колхозников домашние хозяйки. Дрогнули рыночные цены, и теперь невельчане платят за килограмм свинины почти на 10 рублей дешевле.

Особенно ярко возможности «Красного сахалинца» стали видны в те дни, когда по всей стране пронесся призыв догнать и перегнать Соединенные Штаты Америки по производству продуктов животноводства. Сейчас на выпасе находятся 460 свиней. Умело ведут хозяйство свинари Александр Куликов и Николай Захаренков. В 1957 году решено получить от свинофермы дохода 250 тысяч рублей – четверть миллиона, в ответ на призыв партии колхозники взяли повышенные обязательства по продаже государству продуктов животноводства. Решено продать мяса в шесть раз больше, чем положено по плану, а молока – почти в два раза больше…

О возможностях рассказывал уже сам председатель. Мы нашли его дома. Александр Тимофеевич был болен – сильно простудился в поле. Превозмогая боль и кутаясь в овчинный тулуп, он излагал планы на будущее:

– У нас два трудных участка: строительство животноводческих помещений и особенно – создание прочной кормовой базы. Если колхозу удастся в ближайшее время решить эти два вопроса, возможности откроются очень большие. Пока мы еще не научились по-настоящему хозяйствовать. А тогда разговор можно будет вести уже не о четверти миллиона…

Когда мы вышли на западное побережье, Татарский пролив был голубым. Он встретил мотоциклистов солнцем, тугим ветром, запахом моря.

Знакомые рыбацкие места. Бесконечная полоса песка, маленькие поселки, пирамиды из бочек, деревянные кунгасы, вытащенные на берег, огороды, окруженные заборчиками из старых сетей. Ловецкое, Ясноморский, Зырянское – уже много лет с этими местами для каждого сахалинца связывается волнующее слово «путина».

Мы идем на юг, к городу, который является центром рыбной промышленности острова. Он носит имя замечательного русского кругосветного мореплавателя капитан-лейтенанта Геннадия Ивановича Невельского.

«Географическая карта Дальнего Востока в названиях морей бухт, городов, проливов, – писала «Правда», – это историческая летопись подвигов замечательных русских людей». С именем Невельского связана одна из самых приметных страниц в сахалинской летописи.

В 1849 году талантливый морской офицер после одиннадцати лет плавания в разных морях впервые увидел Тихий океан. Невеличкой был капитаном транспорта «Байкал», который пришел с грузом из Кронштадта в Петропавловск-Камчатский.