Саламонский - страница 22

Альберт сглотнул слюну. Нестерпимо захотелось есть. Сразу вспомнилась Франция! Именно там выращивали кугурдоны – определённый сорт каштанов, которые добавляли в салат со спаржей, в блюдо с морскими гребешками, в ризотто с креветками. А какой там делали шоколадно-каштановый мусс с апельсиновым мармеладом! М-м-м-м!..

– Заселяемся и тут же в ресторан! Разбудили во мне троглодита!.. – заявил семье Вильгельм Саламонский, махнув извозчику…

Это была любовь с первого взгляда. Город нравился улыбчивостью людей, авантюрными замашками пройдох, готовых втюхать приезжему всё что угодно, даже выдать полосатого котёнка за будущего бенгальского тигра. Эта была бесконечная игра ума и сообразительности. Окружающее было созвучно характеру, помыслам и темпераменту самого Саламонского-младшего. Да, когда-нибудь он размахнётся тут по полной, дайте только срок! Как для опытного специалиста по разведке месторождений некоторые земли пахнут нефтью, так для циркового предпринимателя это черноморское побережье сулило золотые россыпи, которые лежали прямо под ногами: наклонись, и всё твоё. Альберт Саламонский почувствовал это всеми фибрами души и тела. Даже с деревянным цирком сезон тут можно делать круглогодичным. Международный порт – вот он. Железная дорога в разные концы, что твоя паутина. До Европы рукой подать. Вглубь России – без проблем. Город большой, зажиточный. Зрелищам рады: лишь бы удивляло, поражало, будоражило. А чем «взять» публику, Альберт уже хорошо знал, и в уме на будущее тоже кое-что имелось. А насчёт конкурентов – подвинутся, не впервой. Подумаешь – Сур! И не таких видали…

Саламонские приехали в Одессу, чтобы всё увидеть своими глазами. Рассчитать, подсчитать, обзавестись знакомством с влиятельными персонами из власти, торговым людом, готовым вложиться на паях. Сделать их доброжелателями, союзниками. Для этого подмазать, замазать, очаровать, охмурить, заинтересовать – всё как всегда. Ничего нового под луной и солнцем. Пока же только разведка, наблюдения, информация…

Они гуляли по городу с утра до самого вечера. Выяснили, где в предыдущие сезоны стояли заезжие цирки. Увиденное брали на заметку, прикидывали свои варианты. Сидя в ресторанчиках, осторожно заводили беседы с хозяевами и посетителями о цирковых программах, побывавших здесь. Вильгельм Саламонский тут же на ходу делал краткий анализ достоинств и недостатков той или иной площадки.

Альберт с матерью частенько вступали в спор с главой семейства. Мнение каждого здесь было ценным и весомым.

Через четыре дня rekognoszierung – «рекогносцировки местности», говоря военным языком, предварительные выводы были сделаны. Можно было уезжать. Сейчас семейство Саламонских больше волновал Ренц. Одесса – будущее.

Альберт решил остаться здесь на неделю-другую, погреться на уютном морском побережье, напоминающем Ниццу, присмотреться к людям, к городу, где предстояло на какое-то время осесть. Родителям же захотелось морского путешествия.

В центр Европы они задумали добраться морем. В каюте первого класса доплыть до румынского порта Констанцы, оттуда поездом через Австро-Венгрию в Германию, в вотчину Эрнста Ренца. Посмотреть, чем он там занимается, оценить его силу, выведать планы и сверстать свои. И только после этого, через какое-то время, во всеоружии вернуться в Германию и дать решающий бой этому цирковому колоссу.

У причала под парами стоял красавец пароход с гордой надписью «Великий князь Константин».