Сальдо-бульдо - страница 20

Меня встретили как врага. Обшипели всякими змеиными нехорошими словами, я силился перевести их на людской язык, но получалось плохо. Указали рабочее место, выдали в помощники помощника бухгалтера и с ухмылкой голодной мамбы пожелали удачи…

Старинный отцовский друг, для которого бесплатно проехаться в автобусе было главным утренним приключением. Он безмолвно протягивал кондуктору сто рублей одной бумажкой и наблюдал за реакцией. Сдачи, конечно, не было. Проезд бесплатный. И раз, вручая сотню, потенциальный безбилетник впал в прострацию. Кондукторша, не протестуя, взяла деньги, сунула ему счастливый билет, а на сдачу вытащила из-под высокого сиденья увесистый мешок: «Специально собирала для тебя, гадёныш… копейками».

Когда мне пожелали удачи, это был тот самый торжествующий взгляд кондуктора из моего детства.

Помощник бухгалтера. Лариса. Молчаливая барышня. Удивительно правильные черты лица. Ни одной детали, чтоб придраться. Огромные иссиня-голубые глаза, которые, казалось, отражают безоблачное летнее небо Караганды. Почему казалось? Так оно и было.

Три дня бок о бок с Ларисой я приводил в порядок код программы. Змеюка из своей берлоги периодически выползала на сушу, как крокодил. Шпыняла, поругивала меня всякими забористыми словами, пилила моё руководство, заодно поругивая всех программистов на свете.

А молодого программиста несли с опухшей головой.

Наконец программа вылизана. Блестит. Временами цветёт, временами пахнет. Любо-дорого посмотреть. Акт выполненных работ подписан. Довольный собой, уже на выходе приоткрываю рот, чтобы сказать Ларисе: «Как вы только эту змеюку терпите?»

И за секунду до моих несказанных прощальных слов Лара, глядя на меня иссиня-небесными глазами, громко в сторону кабинета главного бухгалтера говорит: «Мама, Андрей всё сделал и уже уходит».

Мама.

Ещё секунда, и точка невозврата в деловых отношениях была бы пройдена…

С этой организацией я проработал до самой её ликвидации. А главный бухгалтер через пять, а может, десять лет превратился в симпатичную бабушку с внуками. Токмо внукам она будет запрещать называть себя бабушкой.

А можно обмануть судьбу? Но попытаться можно. Вот вы такой весь каратист, самбист и обладатель пояса по бальным танцам, подходите к подъезду поздним вечерком, а там компания, над вид не очень трезвая. Изловчиться и проскользнуть танцором мимо? Подойти, как каратист, и нагло так ударить кулаком под дых: «Вы что тут курите, придурки? Или тихонечко свернуть и часик погулять в сторонке? Какое решение правильное? Можно ли обмануть судьбу!

2001 год, июль.

Заурядная столовая ИВЦ КарУголь. Отличное место в начале двухтысячных, куда в сиесту (не Испания у нас, конечно, но плюс сорок в июле бывает) стекаются работники близлежащих, да и не только, офисов. Три поварихи на протяжении долгих лет придают этому общепиту уют.

Года через три в городе появятся первые культовые кафешки. Такие, как «Эгоист» или «Coffeein». «Coffeein» за оранжевый цвет невзлюбят вандалы и будут разукрашивать фасад надписями: «Вандализм прекрасен».

А пока столовая, которая в мужских умах имела неофициальное звание ЦПХ. И мы туда ходим, как на кадры.

Там я и увидел Олю. Сказать, что Оля была красива, значит прослыть лжецом. Оля была просто эталоном очарования. Очарование с аристократическими манерами. Есть такая порода людей, у которых еда на тарелке в процессе поглощения остаётся полноценным блюдом вплоть до последней крошки. Это про неё.