Дальше Нима выслушала пару обрывков зарождавшихся попыток вычислить её пол по походке, ширине плеч и соотношению костей друг к другу. Наёмники сошлись на том, что до костей пока им не добраться, одежда скрывает любые намёки на половую принадлежность, а платок на лице не добавляет ясности. Единственные, кому было, по сути, плевать на то, кто она такая, оказались командир и его помощник, широкоплечий темноволосый человек, мастер Тукк. Видимо, этим двоим было нужно добыть обещанные деньги любыми путями. Нима отметила это для себя, поднимаясь на ноги.
Её спутницы вызвали куда менее ожесточённые споры. Аристократический отпрыск знатного рода предпочёл просто не обращать на них внимания, словно тех и не существовало.
Нима подошла к тесной группе из трёх наёмников и кашлянула.
– Может, мы всё же отправимся туда, куда собирались? Мне нужно раздать вам амулеты и копии некоторых сведений, полученных от предыдущих групп.
– От пропавших без вести групп, – тихо произнёс Тэн. Нима не стала спорить, только пожала плечами и извлекла из-под одежды плоский серебристый контейнер с гравировкой дома Веллкро, щедро припорошённой голубой эмалью поверх серебристой резьбы. Крышка щёлкнула, едва заказчик сдвинул задвижку, и мягко открылась. Внутри лежали золотистые спирали на цепочках, в середине которых парил, ничем не прикреплённый, шарик прозрачного стекла. Всего амулетов оказалось шесть.
Нима протянула коробку командиру и равнодушно отвернулась.
– Эй, их шесть, а нас больше, – указал на явное несоответствие числу подарков командир. Нима повернулась к нему и сказала:
– Вы не уточнили число команды, когда об этом зашла речь. У меня свой амулет, меня можно не считать.
– Да? И кого это из нас вы тоже не собираетесь считать, в таком случае? – встрял в разговор рыжий человек, которого все звали Стукач Джейми.
– А вот это уже зависит от вас. Сумма оплаты же остаётся прежней, не зависящей от числа получателей.
В глазах заказчика промелькнули весёлые искры.
Рэнфри вспоминал, как стоял на нижнем мостике быстроходного курьера «Коготь Ветра», на открытой незастеклённой балюстраде, и ёжился вовсе не от холода. Куртка из тёмной плотной кожи была с подкладкой из пуха редкой южной птицы-водостайника, согревавшего при понижении температуры и отводившего избыточное тепло в жару. Он ещё раз посмотрел вниз, где стремительно проносились подёрнутые туманным маревом сумрачные долины и окрашенные розоватыми отблесками всходившего на востоке солнца всхолмья. «Нет, всё-таки полёты – для пилотов и воздушных кавалеристов, – подумал он, сглотнув слюну. Обычно Говард не боялся высоты, но сочетание скорости, раскачивания корпуса корабля, сделанного из легчайшего композитного сплава, и ещё чего-то неуловимого, встречавшегося только на боевых и курьерских дирижаблях, приводило к неизменному и почти необоримому желанию отдать свой завтрак, вчерашний ужин и, возможно, обед жадным струям ветров, трепавших гладкую обшивку судна. – Я привык стоять на твёрдой земле, или, хотя бы, на такой надёжной палубе морского парохода. А тут… если откажут электростатические двигатели, и пена в ёмкостях не получит заряд, лететь нам вниз, как камню из пращи».
Он сдержал очередной спазм желудка, который, казалось, подступил к самому горлу, и сглотнул вязкую слюну. По настилу палубы над головой Рэнфри загрохотали чьи-то тяжёлые башмаки, и тонкий трап, ведущий из рубки вниз, завибрировал. Командир наёмников отвёл взгляд от туманной земли, и обнаружил рядом с собой Тукка.
