Сама себе фея - страница 3

Женщина начала объяснять, но для Маруси всё было на иностранном, так как никаких улиц и соседних СНТ она не знала. Ездила всегда одной дорогой, по которой сейчас разлилась река. Но Маша не привыкла сдаваться и рявкнула своё любимое «Хорошо» в трубку – её так уже за сегодня достали звонками, глупыми, бессмысленными, которые ничего не решали… Бесконечные одни и те же вопросы, причём иногда – от одних и тех же людей.

Зашла, глянула в погреб – воду только откачала, часа полтора-два у неё было. Вода стала набираться медленнее. Закрыла двери и ушла через второй ход по заброшенным участкам на другую улицу. Было темно. Выбегали и бросались собаки. Только сейчас Маша сполна ощутила, как нечеловечески она устала. Женщина заблудилась. Села на пенёк и заплакала. Сидела и плакала, пока не выплакала всё, что накопилось с двух часов ночи. Еле нашла буханку из администрации: они сигналили, и она шла на звук. Непонятно, зачем Маша была им нужна. Дали туалетную бумагу и воду. Куда идти обратно, женщина не понимала.

Позвонила Саше. Звонила много-много раз, но когда её муж спал, то могло происходить всё, что угодно – сон был могуч и крепок! Зато проснулись Георгий и Даша, а может, и не спали ещё. Было около одиннадцати, Антошку-то она уложила, а старшие детки засыпали сами. Маруся попросила одеться и выйти на улицу покричать. Так, с горем пополам, женщина добралась до дома с дарами. Откачала ещё раз воду, завела будильник через два часа и просто рухнула спать почти через сутки, а по ощущениям – через неделю событий и переживаний…

***

Маруся проснулась и вернулась мыслями в водный кошмар. Она не знала, что будет очень тяжело во всех смыслах. Наставал день, и женщина трудилась день за днем, дело за делом, не задумываясь, что это трудно и тяжело, просто делала и делала и пела песни, продолжая улыбаться.

В броднях – такие сапоги для рыбаков или охотников высо-окие-высокие, настолько, что Машкины длинные ноги помещались и ещё можно можно было бы аж по пояс развернуть их, – она перешла странными неведомыми путями через заброшенные участки на соседнюю улицу к машине Саши-соседа. В городе текла своим чередом нормальная обычная жизнь – это всегда удивляло Марусю и возвращало из страданий на Землю. Написали с Сашей письмо в прокуратуру и президенту. Это было началом её мучений и вовлечения в кошмар других людей.

Из школы звонили учителя Георгия и Даши; приходили люди, чтобы описать условия проживания, левобережная администрация пыталась обвинить, что не уследили за детьми, и что имущество утонуло… Театр абсурда собирал полные залы, срывал овации, выходил на бис снова и снова. Марию вызвали и в администрацию: «Давайте мы заберём ваших детей в приют временного содержания, где есть вода и другие условия». У женщины внутри всё сжалось и заледенело: «Спасибо. У моих детей всё есть. Никогда не заберёте!»

Единственные нормальные люди, которые реально помогали – это МЧС. Впервые Маруся познакомилась с ними лично, когда высокий мужчина в каком-то практически водолазном костюме прошёл через воду по шею глубиной и принёс ей листок с отказом от эвакуации. Маша подписала.

– Что-то нужно прямо сейчас? – ясный взгляд красивых глаз и спокойный голос окутывали, как тепло маминых рук, и дарили надежду на лучшее.

– Не знаю даже. Нет дров практически, нет воды.

– Сейчас мы подъедем с другой стороны, там должны прорваться, собирайся, съездим за водой! Насчёт дров узнаю.