- Мой господин, ваше положение не было бы таким шатким, если бы вы убили всех претендентов на трон Нур Амирата. Но вы сослали тех, кто может стать вам соперником.
Амир Маймун уже налил две чашки чая, и придвинул поближе блюда со сладостями. Ему нравилось ухаживать за матерью, но они редко могли остаться наедине. Только этот разговор не располагал с безмятежному чаепитию:
- Матушка, нужно ли напоминать, что помиловал я своих братьев, двое из которых ваши сыновья. Или вы настаиваете на казни ваших младших сыновей?
- Конечно, нет. Я благодарна за жизни, которую вы сохранили другим моим сыновьям, мой господин. Но беспокоюсь я именно за вас, мой господин, и благе Нур Амирата. Нам нужен мир в Амирате и стабильность. Для этого ваша власть должна быть несомненной, а укрепить свою власть вы можете только рождением наследника.
«Вот так вот, - подумал Амир, - не сила духа, справедливое правление или мощь армии укрепляют власть Амира, а младенец, который ещё много лет не сможет быть опорой отцу». Но своим мыслями Амир не стал делиться с госпожой. Вместо этого он предложил ей самой подобрать для него одалиску на ночь.
Госпожа Хабиба с радостью пообещала, что сможет удивить и порадовать Властелина Материков и Морей. И, уже прощаясь, она спросила сына:
- Мой господин, я должна спросить, не желаете ли вы видеть этой ночью в своих покоях Нуранию.
Амиру пришлось подровнять камень на перстне, чтобы скрыть выражение своего лица от матери.
- Нет, матушка, эту... девушку я не жалею больше видеть.
- И как мне с ней поступить? – Продолжила интересоваться госпожа. - Выдать ее замуж, отправить в Дворец у Моря доживать свои годы там или вернуть ей должность калфы Сераля?
- Поступайте, как считаете правильным, матушка. В вашей мудрости я никогда не сомневался.
Поблагодарив сына за доверие и пожелав ему здоровья и долголетия, господа Хабиба, поклонившись, покинула его покои.
Оказавшись в коридоре, она поблагодарила Бога за то, что ее влияние на сына все также безгранично, и поспешила в Сераль, чтобы выбрать одалиску для Повелителя.
***
Я снова одалиска и живу жизнью одалисок. И приходится мне целыми днями сидеть одиноко у окна и шить или вышивать, чтобы занять руки. Так, стараясь скрыть от окружающих свои искренние чувства, я не сразу заметила, что Сераль погрузился в состояние близкое к трауру.
Девушки, которые вначале презрительно кивали в мою сторону, а позже даже выражали жалость, сейчас сами ходили темнее тучи.
Во время приема пищи никто не улыбался и не шутил.
- Говорят, нашего прекрасного Амира Маймуна сглазили или даже прокляли… - Услышала я тихий разговор самых юных одалисок, тех, чье обучение когда-то доверили мне.
- Боже, как же это допустили лекари и богословы?
- Достопочтенного Амира Маймуна невозможно сглазить и, тем более, проклясть. Его защищают молитвы святых и любовь подопечных, - это сказала рыженькая Адалия.
- Амир Маймун так велик, что и сам справится со всеми недоброжелателями.
- Тогда почему он уже шесть суток не обращает свой взор на Сераль?
- Может быть, он ищет недоброжелателей и наказывает их?
- Шесть дней и шесть ночей? Пусть врагами Нур Амирата занимается армия. А Амир должен посвящать свои ночи одалискам! Как иначе Амир получит от нас наследников? – Возмущенно высказалась смугленькая Радифа.
- Амир Маймун никому ничего не должен. – Прошептала Адалия
- Но и мы не можем без внимания Амира родить ему сына! – Упрямо вздернула подбородок Радифа
