Читать онлайн Ольга Арнольд - Самая любимая противная собака

Серия «Верные сердца»

© Ольга Арнольд, 2025

© ООО «Издательство АСТ», 2025

Мысли о жизни и работе заячьего терьера Тимофея

В отличие от двуногих героев, все четырехлапые герои этой истории списаны с реальных персонажей, и им за участие в работе автор выносит самую искреннюю благодарность

Говорят, по длинным ушам узнают осла. Иногда мои уши называют ослиными, но    мне это не нравится, гораздо приятнее, когда меня зовут «зайчик». На «зайчик» я никогда не обижаюсь, хотя я – собака. Взрослый, почти солидный пес. Меня зовут Тимоша, мне уже шесть лет, и в моей семье, кроме меня, еще двое людей – Мама и Папа. Я прекрасно понимаю человеческий язык, хотя люди об этом обычно не догадываются, и знаю, что такое заяц. У меня самого в коробке для игрушек несколько мягких зайцев, все, у кого уши я еще не откусил, длинноухие. Но мои уши немного другие – с кисточками на кончиках. Как у рыси или кистеухой свиньи, говорит Мама. Все вокруг считают, что у меня замечательные стоячие уши. Но не всегда это удобно: когда я пытаюсь спрятаться от Мамы, уши меня выдают – их видно отовсюду.

Когда я нашел своих человеческих родителей, я уже вышел из щенячьего возраста. До них я жил совсем в другой семье, а потом что-то случилось, и меня отвезли в деревню и там бросили. Я жил во дворе вместе с огромным псом-овчароидом, нам на двоих ставили одну миску с помоями (едой это назвать было нельзя), но этот зверь меня к миске не подпускал. С тех пор я люто ненавижу всех овчарок. Впрочем, я не люблю вспоминать этот период своей жизни: это печальная история, а я веселый от природы. Я тогда еще был совсем маленький, но уже кое-что соображал. Я понимал, что так жить нельзя – я просто не выживу, – и стал искать себе хозяев. Нашел человека, который мне понравился, и сказал, что буду его собакой. Буквально заставил его украсть меня прямо с деревенской улицы. Так я выбрал Папу, он посадил меня в машину и привез в Москву.

В своей семье я как сыр в масле катаюсь, родителей как следует выучил. Я считаю, что к дрессировке хозяев надо приступать немедленно, пока они не распустились. Хозяева должны четко знать свои обязанности и выполнять все твои желания. Этого последнего добиться, конечно, трудно, но приложить лапу все-таки стоит. Грех жаловаться, с хозяевами мне повезло, недаром я сам Папу выбрал.

Мои родители – образцовые хозяева, гуляют со мной они три раза в день. Мне жаль собак, которых выводят на улицу только для того, чтобы пописать и покакать. Но гулять полагается вовсе не для этого! В конце концов, вместо туалета можно использовать пол в кухне, хотя злоупотреблять этим не следует. Нет, прогулка нужна для того, чтобы собака размяла лапы, пообщалась с другими четвероногими, а также двуногими, с кем-то обнюхалась, а с кем-то полаялась, познакомилась со всем, что написано на столбах. Ведь у нас есть не только устная речь, которую понимают некоторые особо продвинутые люди, но и письменная, а это уже выше человеческого понимания. Иногда даже выше моего – бывает, заметка оставлена так высоко, что я не в силах оставить поверх нее ответное сообщение. Тогда я делаю вид, что ничего и не было, и с равнодушным видом прохожу мимо. Правда, как-то раз я видел, как кобелек из нижнего дома (противный, надо сказать, кобелек, со сварливым нравом) писал, стоя на двух передних лапах, у него высоко получалось. Я попробовал сделать так же, но уж больно положение неустойчивое. В конце концов, я же не цирковой пес! И не большая панда – у них кобели (мама называет их самцами) встают на передние лапы, выпрямляются и писают на дерево, стоя вверх тормашками (это показывали как-то по телевизору, Мама обожает смотреть «Планету животных»). Если бамбуковые мишки таким образом меряются силой – кто выше оставит метку, – это их дело, по мне, так они хороши и в моей корзине для игрушек.

Кто сказал, что размер имеет значение? Пусть во мне шесть кило, зато я прекрасно расправляюсь с большими собаками. Вот только намедни так погонял огромного добермана! Я бы разделался с каждой встречной овчаркой, если бы Мама меня у них не отнимала. Обычно она подбегает ко мне в тот момент, когда я с громким лаем наскакиваю на чужака, и хватает на ручки. После этого она извиняется перед хозяевами овчарки: «Простите, это ведь терьер, хоть и заячий, я ничего не могу с ним поделать». И шлепает меня по попке, но это даже не обидно и совсем не больно. А один раз, когда я пытался съесть какую-то противного вида, не слишком крупную собаку, Мама так торопилась, что споткнулась и упала – прямо на меня. Но не придавила – я успел вывернуться. Поднявшись, она поспешно отвела меня в сторону, приговаривая: «Это надо же до такого додуматься – напасть на питбуля!»

В общем, на родителей мне грех жаловаться, хотя кое-что меня в них и раздражает. Сам я – пес почти идеальный. «Ангел во плоти» – так называет меня любимая соседка, которую я зову Бабушкой. Я не кусаюсь. Я не пачкаю дома (за исключением редких несчастных случаев). Я ничего не подбираю на прогулках (ну разве что иногда косточки, особенно ароматные, которые так приятно отбирать у ворон). Я не валяюсь в падали и прочей тухлятине (лишь изредка, когда попадаются особо привлекательные дохлые мышки). Я не вхожу в лифт, если кто-нибудь до меня там написал. Я не выпрашиваю кусочки со стола (кажется, кто-то из великих двуногих – тех, кого чтит Мама, – сказал: «Ничего не проси, сами дадут»). Я не ворую (ну, подворовывал сперва, пока не убедился, что голодным здесь не оставят). Я ничего не порчу и ничего не грызу из хозяйского – у меня свои игрушки, с которыми я расправляюсь, как захочу. Я послушный – почти всегда.

В общем и целом я настоящий подарок, и родители должны быть благодарны за то, что я у них есть. Они меня любят, и я их тоже люблю, но не преклоняюсь перед ними, как некоторые знакомые мне собаки перед своими хозяевами. Они всего лишь люди, но не боги. Конечно, когда они уезжают, я переживаю, но это не значит, что я теряю сон и аппетит.

Дом наш огромный, в нем много подъездов (больше семи, до семи я считать умею). Здесь живет много собак, с некоторыми мы дружим, а другие – мои заклятые враги. Я главный пес своего пятого подъезда и отстаиваю это положение всеми способами. Поэтому я готов съесть боксершу Катю, толстого черного такса Трафа и особенно – Цезаря, английского спаниеля, труса и дурака.

Так поется в одной песенке, которую иногда напевают мои родители.

Цезаря все собаки гоняют, даже его родной брат Браун. Браун – совсем другой, вполне достойный пес, мы с ним часто гуляем, к тому же он живет в другом подъезде. Еще в нашем подъезде живут два пожилых пса. К ним я никогда не вяжусь, стариков я уважаю.

Иногда соседи меня укоряют – чего я набрасываюсь на собачьих девочек, ведь я мальчик и должен к ним относиться по-джентльменски? Не знаю, как насчет джентльменов, но наши суки – отнюдь не леди (Мама часто мне показывает мультик про собачку по имени Леди). Благородства в наших собаках женского пола ни на грош, зато гонору и стервозности – хоть отбавляй! Вот взять хотя бы Кнопку – мини-кокер, от горшка два вершка, а как меня увидит, злобно лает во всю глотку, спрятавшись за свою хозяйку и просовывая голову меж ее ног, и мне приходится забираться к Маме на ручки – от греха подальше. Эта только лает, зато в дальнем подъезде живет маленькая злющая такса, очень похожая на крысу, моя Мама так ее и называет – Крыска Лариска, хотя ее на самом деле зовут как-то по-другому. Так вот, она меня укусила безо всякого повода с моей стороны и даже без предупреждения. Пребольно, надо сказать, укусила. Теперь на всякий случай шарахаюсь ото всех девочек-такс.

Родители почему-то не любят, когда собак женского пола называют суками. Но ведь они суки и есть! Как-то к нам пришел гость, которого я про себя называю Волчий Человек – слышал, как Мама его так называла. Он несколько лет прожил вместе с волками. Хороший человек, единственный из людей, кто действительно умеет говорить на нашем языке и нас понимает. Он много рассказывал про собак и волков – на человечьем языке, разумеется, – и Мама и ее подруги слушали его, раскрыв рот. Я тоже слушал, мне было интересно. Это от него, кстати, я узнал, что волки умеют считать до семи – ну прямо как я! У Волчьего Человека есть один недостаток – это его собака Авва, меньше моей игрушечной крыски, комок меха; Мама зовет это недоразумение померанским шпицем. Первое, что она    сделала у нас в квартире, нахалка этакая, – забралась к моей собственной Маме на колени и завладела всеобщим вниманием! А еще меня отталкивала и на меня же порыкивала – и это в моем собственном доме!

Впрочем, я отвлекся. Самый заклятый мой враг – это рыжий такс Малькольм, которого все зовут Мулей. Мы с ним не раз выясняли отношения, как-то раз он даже меня цапнул за ухо. Однажды мы с ним устроили разборку внизу у лифтов, так Мулин хозяин за него вступился, сильно меня пнул, и я в ответ вцепился ему в ногу. Он чуть ли не единственный человек, которого я укусил. Потом хозяева Мули ходили разбираться к Маме, называли меня чудовищем и монстром, а также невоспитанным псом. Мама с ними соглашалась и извинялась, но я же прекрасно ее знаю и понял, что она только делает вид, что ей жалко, а вечером она рассказала эту историю Папе, и они долго хохотали. Теперь Мулин хозяин обходит меня стороной, боится, но я все равно пару раз хватал его за брюки, однажды даже штанину ему разорвал. Родители меня за это ругают, но не могут удержаться от смеха.

Кроме моих врагов и моих приятелей, в нашем доме живет еще всякая мелочь, многие песики даже меньше меня. Я с мелочовкой не вяжусь. Развели всяких йорков, не собаки это даже, а куклы, все в бантиках, косичках и наманикюренные. Впрочем, маникюр и не разглядишь из-за ботиночек. Нет, не думайте, и среди йорков попадаются приличные экземпляры, например, Джонни – он и гулять любит, как всамделишная собака, и меня уважает, и даже покрупнее меня будет. Словом, не настоящий йорк, а истинный терьер. Но большинство йорков и лают так, как будто скулят, и характера никакого, и задаваки страшные. Вот, например, Лулу – она всех нас презирает, а все потому, что хозяйка носит ее под мышкой от подъезда до машины, и ее лапки так никогда и не касаются асфальта.

С некоторыми соседскими собаками мы дружим. Белого шпица по имени Цунами я обожаю, а она меня строит, но я не обижаюсь. А с лохматым кроличьим таксом Найком мы все время гуляем вместе, наши мамы – закадычные подруги. И еще мы с удовольствием ходим друг к другу в гости, потому что и у него, и у меня много игрушек.

Игрушки – это моя страсть! У меня целая коробка игрушек: и плюшевые мишки, и мягкие собачки и крыски, и резиновые кольца, и ежики. Пока у меня своих игрушек не было, я сгрыз у мамы две книги, но она не очень сердилась, а быстро признала свою ошибку и стала покупать мне игрушки. Игрушки мне дарят и те, кто приходит в наш дом. Если мы куда-нибудь едем, то Мама берет их с собой, а когда приезжаем на место, я сам вытаскиваю их у нее из сумки. Играть я готов с утра до ночи, но беда в том, что родители к этому не готовы. Поэтому я всячески заставляю их играть, а когда к нам приходят гости, то они тоже выполняют игральную обязанность. Правда, не все мне поддаются, но большинство просто не в состоянии мне противостоять. Ведь это так весело – играть!