Свечи одновременно вспыхнули, и от неожиданности я чуть не завизжала. Хорошо, что сдержалась, – по кругу появились полупрозрачные женщины. Вернее, по кругу стояли первые появившиеся, а остальным места не хватило, и им пришлось отойти ближе к центру. А в центре стояла я. Так что совсем скоро мы прижимались друг к другу, и хорошему настроению это не способствовало. Моему так точно – от призрачных тел сквозило как из склепа.
– Почему круг такой маленький? – озвучила одна из ведьм мысль, которая читалась на всех лицах.
– Мела мало было, – призналась я.
Ведьмы посмотрели на меня внимательнее, и самая толстая, прижимавшаяся ко мне призрачным боком, сказала:
– А ты кто такая? Я тебя вообще не помню, хотя знаю всех выпускниц. Ты вообще ведьма?
– Я вас тоже не помню, – разозлилась я. – Но таких вопросов не задаю.
– Ведьма, – облегченно подтвердила первая. – Хамит, имя не спросив, и злится по поводу и без. Я Ангелика, старшая из Совета ведьм. А ты кто ты, дитя?
– Франциска Беллингслаузе. Я в прошлом году выпустилась.
– Беллингслаузе, Беллингслаузе, – прошелестело по кругу, и Ангелика приподняла брови в вежливом недоумении.
– Я помню Оливию Беллингслаузе.
– Это моя мама, – я машинально махнула в сторону портрета, рука моя прошла сквозь призрачное тело, и я взвизгнула от боли. Казалось, будто опустила руку в ледяную воду и забыла ее оттуда вынуть.
– Возможно, – Ангелика важно кивнула.
– Уверяю вас, это точно. Все говорят, что мы с мамулей очень похожи.
– Возможно, – уже с раздражением повторила старшая ведьма. – Но почему ты обращаешься к нам только сейчас?
Правду говорить не хотелось. Любой человек обидится, если сказать, что ты к нему обращаться не хотел, потому что он корыстный как жаба, которая всех обычно душит. А здесь речь вообще идет о ведьмах, и на такое заявление они явно не помощью ответят. Как бы сглаз сразу от тринадцати ведьм не заработать.
– Не было подходящего желания, – выкрутилась я. – Зато сейчас появилось.
Ведьмы переглянулись, подмигнули друг другу, и как-то так сразу стало понятно, что поддержки мне не дождаться. Ангелика растянула губы в ядовитой улыбке и слащаво, но безумно гаденько произнесла:
– Поезд ушел, Франциска Беллингслаузе. Поздно спохватилась.
– То есть как это? – растерялась я. Не больно то и хотелось просить помощи у Совета ведьм, но, если выясняется, что меня обделили, требую положенное! – Каждой выпускнице обещано одно желание!
– Так все уже, мы копим силы для следующего выпуска.
– А где силы, сохраненные из-за моего нереализованного желания? – я сложила руки на груди. – Да я жаловаться на вас буду!
– Вперед, – некоторые ведьмы злобно рассмеялись. – Прямо сейчас жалобу готовы принять и рассмотреть. Всем составом.
Я насупилась, но ясно было, что нахрапом проблему не решить. Мамочка всегда говорила, что хороший скандал пропускать не положено, но иногда можно и дурочкой прикинуться. Судя по тому, что ее желание Совет ведьм выполнил, стоит прислушаться.
– Ну пожалуйста, – захныкала я. Попыталась схватить было за руки Ангелику, но вовремя вспомнила о том, что передо мной всего лишь призрачная ее часть. – У меня такое маленькое желание, что это вам ничего не будет стоить.
– Нет, – ведьмы принялись толкаться, чтобы выйти к границам круга, но я не прекращала притворно хныкать.
– Я же здесь совсем одна-а-а, мне даже ночевать негде. Велтон – негостеприимный город для ведьм!
