Я готова была провалиться сквозь землю.
Кажется, сейчас меня вышвырнут. Вечно мне не везет. Не хотелось бы портить вечер Хайди, особенно теперь, когда Эмери сама к ней подошла. Значит, придется позвонить Зое или еще кому-нибудь, кто смог бы забрать меня отсюда. А может…
Так, стоп, куда это он меня тащит? Разве там выход?
Клайд резко свернул налево и потянул меня за собой. Сердце у меня ушло в пятки, когда я поняла, куда мы направляемся – в укромный уголок, к тому самому незнакомцу, который и сейчас сидел на диване в ленивой позе, постукивая длинными, тонкими пальцами по коленке, и слегка улыбался.
Люк.
От неожиданности у меня перехватило дыхание. В другой ситуации я бы обрадовалась, что мне выпал редкий шанс познакомиться с симпатичным парнем, у которого такие густые черные ресницы. Но сегодня весь день шел наперекосяк.
Честно говоря, я не из тех девчонок, на которых в клубах обращают внимание местные красавчики и посылают вышибал, чтобы пригласить их на свидание с глазу на глаз. И я не прибедняюсь. Я просто воплощение трех «О»: обычная жизнь, обычное лицо, обычная фигура.
Вот только то, что происходило сейчас, обычным не было.
– В чем, собственно, дело? – спросила я, следуя за Клайдом, который провел меня мимо светловолосого блондина, высматривавшего что-то в своем телефоне. Потом он наконец выпустил мою руку, но уже в следующий миг водрузил на плечо теплую ладонь.
– Сядь, – Люк произнес это слово таким тоном, будто ему совершенно не хотелось со мной разговаривать.
Я села. Точнее, Клайд усадил меня, а сам ушел, расталкивая людей точно бульдозер. Сомневаюсь, что у меня был выбор.
С замиранием сердца я глядела вслед Клайду, ощущая каждым нервом присутствие парня, сидевшего напротив. Руки тряслись, и когда я глубоко вдохнула, то уловила сквозь завесу дыма аромат сосновой хвои и мыла. Интересно, аромат исходил от него? От Люка? Сосна и мыло. Если так, то пах он удивительно.
Неужели я… я что, к нему принюхиваюсь?
Да что со мной такое?
– Можешь высматривать Клайда сколько хочешь, только он не вернется, даже не мечтай, – заметил Люк. – Впрочем, если тебе удастся его вернуть силой мысли, то ты – просто первоклассная колдунья.
И что на такое ответить? Слова попросту вылетели из головы. Музыка на секунду прервалась, и пластиковый стаканчик хрустнул в моей руке. Несколько человек на танцполе остановились, тяжело дыша. Затем снова раздался тяжелый, равномерный бой ударных, и толпа пустилась во все тяжкие.
Широко распахнув глаза, я наблюдала, как кулаки сотрясали воздух, как танцоры на сцене сидели на коленях, хлопая ладонями по полу. Крики становились все громче, нарастая в унисон с ударными. Голоса разносились повсюду, и толпа скандировала слова, от которых руки покрывались мурашками.
«Нет ни боли, ни правды, ни выбора…»
Меня бросило в дрожь. Во всем этом: в песне, словах, криках – было что-то неуловимо знакомое. У меня возникло странное чувство дежавю, и я нахмурилась. Я не узнала исполнителя, но странное ощущение не давало покоя.
– Нравится песня? – спросил Люк.
Я медленно повернулась к нему. От его ухмылки, смахивающей на волчий оскал, уверенности совсем поубавилось. Я судорожно выдохнула, и тут же улыбка исчезла с его губ. Он так посмотрел на меня, словно… не знаю, словно был крайне удивлен. Но его…
Его глаза.
Я никогда не видела таких глаз. Они были цвета аметиста, насыщенного, идеально фиолетового, с нечеткой темной каймой вокруг зрачков. Прекрасные глаза, но…
