Прямо за этим плацем можно было разглядеть разномастные приземистые здания серого и жёлтого камня. Вид этих зданий сразу же напомнил Вадиму игру Герои-31. Он понял, что родился в замке, очень похожем на замок Чудовищ. Но тогда почему Паладин?
На плаце перед зданием сейчас находилось около сотни бородачей. Все они как две капли воды были похожи на теперешнего Вадима. Бородачи напомнили Аллахиярову стаю воронов – все они были такими же, как вороны, черноголовыми – и такими же, как вороны, неотличимыми друг от друга.
Вокруг бородачей ходили уже знакомые Аллахиярову лысые люди в разноцветных одеждах и плётками помогали близнецам Вадима выстроиться в четыре шеренги. Наблюдая за этим действом, Вадим догадался, что бородачи, которые выглядели совершенно одинаково снаружи, уровень интеллекта имели очень разный. Кто-то уже занял своё место и спокойно стоял в шеренге, кому-то надсмотрщики помогали ударами плетей.
Аллахияров прошёл на плац и так же занял место в шеренге. Надзиратель, который проходил мимо него, одобрительно кивнул, потом поднял плеть и перетянул близнеца Вадима, который отрешенно стоял на плацу и разглядывал здания Замка. Кажется, этот юнит совсем не понимал, что следует сейчас делать. От удара плети ноги бородача едва не подломились, он застонал и схватился за плечо.
– Занять место в шеренге, – скомандовал человек с плетью. Надзиратель указал куда-то за Вадима. – Стоять вот тут и с места не двигаться. Ты понял, что я тебе сказал?
Плётка в объяснениях помогала хорошо и было видно, что бородач уже изо всех сил старается понять, чего от него хотят. Сейчас у него это получилось, и через две секунды он занял место позади Вадима.
Ещё через какое-то время из помещения, в котором Вадим получил своё новое тело, уже вышли все бородачи, которые возникали в стеклянных кабинах. А ещё через десять минут, с помощью мата, побоев и порки, шеренга приобрела более-менее стройный вид.
Надзиратели, которых было четверо, заняли места по краям строя, и один из них очень громко пролаял что-то, чего Вадим не разобрал.
Вернее то, чего Вадиму не перевели.
До того, как встретить Юлю, Вадим Аллахияров стал часто задумываться о том, что, в сущности, нет никакой разницы, когда он умрёт – сейчас, завтра, на пару лет позже или через 30 лет разбитым стариком.
На такую мысль его натолкнул анекдот о мужике, который загадал золотой рыбке, «чтобы всё у него было». Рыбка на эту просьбу мужика пожала плечами и сказала: «Ну хорошо, мужик, всё у тебя было».
Вадим тогда прочитал анекдот и понял, что это про него.
Всё у него уже было.
То есть, конечно же, было далеко не всё, но все пики на американских горках его жизни были Вадимом уже пройдены.
Самая эпичная пьянка и самый лучший секс, самые дурные поступки и самая головокружительная любовь, блюда, от которых получал самое большое удовольствие и путешествия, от которых дрожало всё внутри – это я! сам! еду! эгегей! – всё это уже действительно было, и вряд ли могло быть, хотя бы даже точно так же, ещё раз.
Как-то это сильно удручало.
Не было ничего такого, за что можно было бы биться. Отвоёвывать своё место под солнцем. Или толкаться за миску похлебки с другими в очереди.
Вадим немного над этим подумал и вспомнил, что из предписанного житейской мудростью Аллахияров не родил сына и не построил дом.
Деревья какие-то, конечно, сажал, как сажал их любой городской житель, у которого есть дача. Но ни сына, ни дома не было.
