Опять он за своё, зар-раза!
Но хватило одного взгляда на клыкастого наглеца, чтобы сердитая отповедь застряла где-то в глотке. О нет, охота вовсе не спорить, а податься вперёд, провести ладонью по коротким чёрным волосам; кончиками пальцев проследить чёткие линии острых скул и сильной челюсти; большим пальцем коснуться чуть подрагивающих в усмешке губ…
Да, вот это всё я и проделала, самую малость подивившись своему нахальству. И Люциан против таких вольностей не возражал, судя по тому, как вспыхнули и тут же потемнели его глаза.
— Серьёзно, Люк? Снова? — всё же пробурчала я с упрёком. — Не надоело?
— Не надоело, — эхом откликнулся он. — И не уверен, что когда-нибудь надоест. Ты против?
Против? Нет, скорее… Нет.
Я говорю на трёх языках, но просто не могу подобрать слов, чтобы описать, что я чувствую всякий раз, как он зовёт меня.
— Просто перестань уже без конца повторять это имя. Чувак, оно такое идиотское!
— Оно волшебное, — Люк улыбнулся, коснулся прохладной ладонью моей щеки. — Ты волшебная.
Я могла бы с этим поспорить, но вот беда — совсем не хочу. Нисколечко. Какие могут быть возражения, когда даже от такой нехитрой ласки у меня мозги плавятся, точно забытая на солнцепёке шоколадка?
— Ты такая красивая, Киро, — выдохнул он, склонившись ко мне так близко, что я могу разглядеть яркие крапинки золота в его холодных зелёных глазах. — Красивая, умная, добрая и… да, абсолютно волшебная.
— Да это же та часть, где я говорю «заткнись и поцелуй меня», — пробормотала я.
— Разве?
— Мужик, это мой сон, я тут главная!
— О, в самом деле? — изумился Люк чуть издевательски.
Без вариантов. Наяву мой охренительно горячий вампирский шеф ни за что не наговорил бы мне таких смущающих вещей.
А я бы ни за что не набралась смелости обнимать его за шею и целовать так, словно имею на это полное право, и…
…и я проснулась. Донельзя растерянная, толком ничего не соображающая, но крайне недовольная, что меня оторвали от… от чего, интересно?
Странно, я в последнее время почти не запоминаю свои сны. Уловила только, что там обычно присутствует маршал Вернер, как всегда малость чопорный и непристойно красивый. И стойкий запашок эротики… но это уже причина и следствие, да. Положа руку на сердце, после регулярного общения с кем-то, кто выглядит как два метра несусветного порно, должно и обязано сниться что-нибудь похлеще.
От явно неуместных фантазий со мной и шефом в главных ролях меня очень своевременно оторвал звонок комма. Так и не открыв глаз, нашарила на прикроватной тумбочке настойчиво вибрирующий гаджет и прижала его к уху.
— Слушаю.
— Привет, Киро. Разбудила?
Пару секунд спустя я сообразила — это Мойра Грант, одна из кураторов Железного Чертога и наш с Рэном личный надзиратель
— Нет, я тут просто… всё в порядке, — заверила я, свободной рукой пытаясь дотянуться до часов, которые с утра по обыкновению сняла и положила рядом с коммом.
Начало четвёртого, надо же… в последнее время я старалась вставать не позже двух, помня, что в недалёком будущем со мной станет жить ребёнок, у которого режим и всё такое. Поначалу было тяжко, но что ни сделаешь ради самого милого крыжовничка на свете?
А, чтоб её… вряд ли она звонит просто чтобы услышать мой распрекрасный голос. Меня охватило беспокойство — смутное, не вполне рациональное, знакомое всякому родителю. В порядке ли мой ребёнок? Не случилось ли чего в моё отсутствие?
