Дэн шёл уверенно и даже пытался завести беседу.
– Я залезу на участок с тобой, спрячусь за кустом сирени и подожду тебя.
– Угу.
– Я уже проверил этот лаз. Он как раз рядом с последней могилой. Он её три дня назад вырыл.
– Прекрасно.
– Было бы идеально, если бы ты смогла войти в дом. Посмотреть, что там.
– Угу.
– Что-то ты помрачнела.
– Знаешь, Дэн, – начала я, вкладывая в свой голос максимум негодования. – Я только что за деньги согласилась залезть на участок чокнутого художника, который вполне возможно, пришибёт меня лопатой, уложит в могилку и нарисует по этому поводу пару прекрасных полотен.
– О, я тебя умоляю, ну что тут такого? – Он засмеялся. – Тем более, ты уже согласилась и не отказываешься. Значит тебе это нравится. Ты девушка, которая любит приключения, – с уверенностью заключил он.
– Вот это-то меня и пугает.
Я немного помолчала, посматривая на довольный профиль Дениса, и всё-таки решилась задать вопрос.
– Как давно ты следишь за этим художником?
– Давно. – Энтузиазм пропал из его голоса. Меня удивляло то, как он легко рассказывал обо всём, что его интересует. – Сначала я наблюдал за ним, как за человеком искусства. Его первая картина… впрочем, это довольно длинная история. Я понял, что с ним что-то нечисто после того, как появились его полотна, где он изобразил смерть своей убитой жены. Рисовать мёртвых – это ненормально. Знаешь, это не просто «взгляд на смерть», как он говорит. Тут всё намного сложнее… – Он поскрёб свою щетину, – да и друг его…
– Что за друг?
Я была крайне заинтересована, но Дэн прервал свой рассказ более насущными темами. Специально он сделал это или нет, я не поняла.
– Мы почти пришли. – По его движениям, было заметно, что он начал нервничать. – Потом расскажу.
Я оставила велосипед в кустах, положила фотик в рюкзак, и пошла за Дэном в какие-то заросли. Мы спустились в канаву, благо там почти не было воды, а то если бы я промочила ноги, пришлось бы брать с Дэна дополнительную плату за испорченные носки и кеды.
Потом пришлось пробираться через какой-то корявый ветвистый куст. Особо наглая ветка умудрилась хлестнуть меня по лицу. Я обещала запомнить её и отомстить, но тут же забыла о ней увидев крапиву. Я порадовалась, что на мне джинсы, а не юбка.
Когда мы подошли к нужному месту, и Денис отодвинул ветки очередного куста, показывая мне щель в зелёном заборе, меня накрыло жаром. Это не было хорошим признаком. Я почувствовала прилив адреналина.
– Пролезай, я за тобой, – тихо сказал он, указывая на проход.
Стараясь не издавать ни звука, что было более чем проблематично, я пролезла в лаз и тут же присела на корточки, чтоб быть менее заметной.
На участке вдоль забора трава была не такой высокой, как со стороны канавы.
Дэн показался рядом, сел на корточки и двинулся вперёд, делая странные движения, чем напомнил мне краба.
– Давай сначала туда, а потом к дому, – снова зашептал он, маша рукой в сторону могилы. – Я подожду тебя за кустом.
Мы пробрались к могиле, и я остановилась, осматриваясь. Отсюда была видна часть дома, на окна которого падала тень от яблонь, но опять не со стороны крыльца. Вид на входную дверь закрывали огромные густые кусты сирени. Всюду на открытых участках сада виднелись кресты и надгробия.
Могила, на краю которой мы затаились, была довольно глубокой. Я заглянула в неё, оглядывая комья подсохшей земли, лежавшей на дне, и непроизвольно сглотнула подкативший к горлу спазм.
