Алёна привела меня в бокс с собакой. Чёрный лабрадор в аниме прыгал и вертелся вокруг Вилли, который в руке, вытянутой над головой, держал жёлтый мячик. Здесь же, прислонясь к стене, стоял Пётр Симеонович и улыбался.
– Ах, Чарли, – сказала Алёна, войдя, – какой ты умница, какой молодец.
Лабрадор бросился к ней, едва увидев, и уткнулся лобастой головой ей в колени.
– Давай, давай покажем Ёжику, что мы умеем!
Алёна села на кушетку, а пёс встал перед ней, виляя хвостом.
– Смотри, Ёжик. Чарли, сидеть!
Пёс тут же уселся, радостно улыбаясь всей зубастой пастью.
– Чарли, дай лапу!
Пёс с готовностью подал лапу Алёне.
– Умница, какой ты умница!
– Он правда очень сообразительный, – сказал Вилли. – Это просто фокусы, но мне кажется, он умнее обычной собаки. Особенно в гомункуле. Давайте покажем, Алёна Алексеевна.
Алёна кивнула и скомандовала псу:
– Давай, Чарли – человек.
Собака немедленно начала переход, так что я поспешно отвернулся. Алёна и Вилли сделали то же, но я заметил, что Пётр Симеонович и не думал отворачиваться, напротив, смотрел как-то особенно заинтересованно.
– Умница, – сказала Алёна, и я снова посмотрел на собаку.
Правда, теперь это уже была не совсем собака. Гомункул Чарли был невысокого роста, чуть пониже меня, имел густой чёрный волосяной покров и довольно жилистое, вполне пропорциональное сложение. Но самое удивительное, конечно, были его глаза. Большие, очень тёмные, опушённые густыми ресницами. Такие глаза рисовали на старых иконах, я видел в Третьяковке…
Он стоял и смотрел на нас совершенно осмысленно, легко и как-то печально улыбаясь.
Алёна достала из кармана халата пакет с арахисом.
– Чарли, – сказала она собаке, – хочешь орешек?
Чарли встрепенулся, широко улыбнулся, показав ровный ряд белых зубов, в два ловких движения – нечто среднее между человеческими шагами и прыжками собаки – оказался рядом с Алёной и попытался слизнуть угощение с её ладони. Но она быстро сомкнула пальцы.
– Нет, – сказала она, – возьми руками.
Тот выпрямился, внимательно посмотрел на неё, на снова раскрывшуюся ладонь и лежащий там орех. Потом деликатно и немного торжественно занёс руку, взял орешек и быстро отправил его в рот.
– Молодец, Чарли, умница, – похвалила его Алёна и ласково потрепала по плечу. – Давай-ка ещё покажем Ёжику, что умеем. Чар-ли, Чар-ли, – повторила она, отчётливо артикулируя.
– Смотри на его морду, – подсказал мне Вилли вполголоса.
Чарли не сводил глаз с губ Алёны, а его собственные губы дрожали. Но вот, преодолевая сопротивление мышц, из его рта вырвалось глухое, но раскатистое и довольно отчётливое:
– Хххаррр-ллллии.
– Ого! – Я не смог удержаться от удивлённого возгласа.
