Я улучил момент и ускользнул в тихое местечко, прихватив атлас. Как бы хорошо ни было в этом гостеприимном доме, мне пора было отсюда уходить. Я провел пальцем по Панамскому перешейку, выбирая следующий пункт назначения. Как бы привлекательно ни выглядели все эти маленькие индейские страны, мне не улыбалось встречать новый год в одной из них. По необъяснимой причине мне хотелось шумного и безудержного веселья. Даже не смотря на трещину в руке.
Хотя, возможно, это было вполне закономерно. Последние несколько лет я встречал новый год довольно тихо, иногда в одиночестве. Меня звали на вечеринки, но я в последний момент отказывался. Я даже себе самому не мог это объяснить. Просто во мне что-то щелкало, и я вдруг понимал, что не готов идти и веселиться. Берлин – это один гигантский ночной клуб. Не найти тусовку в Берлине, да еще и в Новый год – это сумасшествие. Для этого нужно жить под камнем, в прямом смысле. Достаточно выйти на улицу и постоять минуты три со скучающей физиономией, и тебя в охапку сгребет какая-нибудь компания, и все, еще через пять минут ты будешь уже, пьян в стельку, танцевать на стойке в каком-нибудь сомнительного вида подвальном баре. Но я не был к этому готов.
А вот в этот год, ага, был! Только пока не очень представлял, где можно было найти такой драйв. Но выручил Хорхе. Он подкрался ко мне сзади и повис на плечах.
– Я так и знал, я знал, что ты собрался валить. Я тебя не держу, я все понимаю. Но послушай совет: Рио. Твой пункт назначения – Рио-де-Жанейро. Там будет такая движуха на Новый год, что земля содрогнется!
– Рио? Мысль отличная, но туда добираться – это самоубийство. Ни на чем, кроме самолета, не получится. Я себе представляю, сколько это будет стоить…
Улыбка Хорхе вдруг стала еще шире, и он заговорщически мне подмигнул, обнял за плечи и хлопнул ладонью мне по груди.
– Брат, ты когда-нибудь перестанешь недооценивать Хорхе Гарсия? Если бы я не знал, как доставить тебя из Мехико в Рио, я бы не предлагал.
У меня отпала челюсть. Я кое-как соскреб ее с пола и уставился на повара. Он пожал плечами и указал подбородком на дверь. Я последовал за ним, и, преодолев расстояние, сопоставимое с половиной Европы, мы оказались на аэродроме. Хорхе кому-то позвонил, и через пять минут перед нами стоял молодой человек в сером комбинезоне. У него были веселые темно-карие глаза и коротко постриженные черные волосы, а кожа была темнее, чем у моего мексиканского друга. Видимо, он был отчасти африканцем.
– Марко, позволь мне представить тебе моего старинного друга, Карлоса. Карлос пилот почтового самолета. Завтра он вылетает по маршруту Мехико – Гватемала – Богота – Бразилиа… Рио-де-Жанейро. И знаешь, кто летит с ним?
Во мне кипел котел эмоций. Радость, нетерпение, но вместе с тем страх. Я планировал не только предпринять самый сумасшедший полет в жизни – мне еще и предстояло сделать это незаконно! Потому что я не видел, как можно было бы меня зафрахтовать как рождественскую пиньяту, честное слово. Боюсь, что таможенники непременно заметили бы, что груз как-то странно дышал и моргал. Я поделился опасениями с парнями. Карлос только махнул рукой и посоветовал мне не задумываться о таких «мелочах», как пересечение границы. Однако встретить новый год где-нибудь в тюрьме Гватемалы мне хотелось чуть меньше, чем вплавь пересечь Ледовитый океан. И именно в этот момент мне вспомнилась Джой. Я почему-то ни секунды не сомневался, что она бы согласилась на это предложение, не задумываясь. Она бы уже сидела в самолете, подпрыгивая от нетерпенья.
