Утром, Марко Риццо и обе стюардессы вели, по уже хорошо освещенным коридорам станции, ничего не понимающих пассажиров. Но от того, что в иллюминаторах «Мальтийского креста» загорелся свет, гостеприимства это не добавляло. Наоборот, ничего не понимающие люди видели гораздо больше, чем капитан Фрэнк Рассел, который всего пару часов назад шел здесь, продираясь сквозь кромешную темноту. И тем более, больше того, что они хотели видеть и воспринимать вообще. Рассел ожидал их в рубке капитана Бейнбриджа, решив, что так будет лучше.
Молодая особа брезгливо перешагивала через мусор, валявшийся на полу станции. Эрик Стокс, шедший вместе с доктором Стэнли, трезвый как стекло, помогал женщинам проходить мимо человеческих останков, обнимая их за плечи, поддерживая словами. Стэнли, тяжело дыша, как-то равнодушно реагировал на окружающую обстановку. Его закаленная психика была непробиваема.
Пассажиры растерянно проходили в отсек управления «Мальтийского креста», требовательно-вопросительно глядя на Фрэнка Рассела, обступая его тесным полукругом. Он стоял, облокотившись на панель управления, спиной к пустынному пейзажу за окном. Желая поддержать своего командира, рядом с ним встал Марко Риццо.
– Мне очень не хочется произносить эти холодные, леденящие душу слова, – начал капитан, не в силах поднять глаза и посмотреть на стоявших перед ним людей, словно он был виновен в происходящем.
– Но время шутливо и жестоко, – продолжил он, после небольшой паузы, – и именно мы попались в его ловушку. Нас занесло на сотни лет в будущее. Но самое страшное, самое ужасное то, что мы ничего не можем изменить.
– Что за ерунда! – Выпалила молодая особа, отказываясь понимать услышанное, – зачем мы здесь? Зачем вы привели нас сюда? Тут грязно и везде валяются скелеты! А если они настоящие!
– Что за аттракцион вы нам тут устроили?! – Словно отмахиваясь от действительности, подтвердила пожилая женщина.
– Я представлю вам все доказательства, и вы сами увидите правду. Вы видели уже достаточно много, – капитан указал рукой в сторону, откуда только что пришли пассажиры. – Смериться с этой трагедией, все равно, что смериться со смертью. И это понятно. Мы сами прибывали в неведении и долго не могли понять, что происходит. Но теперь мы знаем, что произошло с нами и, не таясь перед вами, можем ответить на некоторые, интересующие вас вопросы.
Пассажиры недовольно загалдели, словно стая голодных птенцов. Они выкрикивали бранные слова, спорили друг с другом, теснее обступая капитана Рассела и второго пилота Риццо.
Трудно было сказать, что переживали стюардессы, что творилось у них в душе. Они продолжали выполнять свою работу, внимательно следя за негодующей толпой, засыпающей вопросами пилотов. Им тоже хотелось задать командиру сотню вопросов и требовать скорейшего возвращения на Землю. Но они верили Расселу, каждому его слову и считали своим долгом помочь ему в эту непростую для всех минуту и не усложнять и без того тяжелое положение.
– Получается, наш медовый месяц растянулся на семьсот лет? – с улыбкой обратился парень к своей новоиспеченной жене, обнимая ее за талию.
– И ты мне совсем не надоел за это время, – ответила девушка, поцеловав мужа. К ним еще не пришло осознание произошедшего. Страшная правда новой реальности воспринималась как увлекательное приключение, дополнительный бонус к свадебному путешествию.
