– Надо будет зайти к директору, – продолжал Кимитакэ, больше чтобы заполнить неудобное молчание. – Думаю, у адмирала есть в чём нас напутствовать. Он же не знал, что мы пройдём экзамен, – хотя сам в этом и не сомневался.
– Я думаю, нам сейчас не стоит к нему даже приближаться, – заметил Юкио.
– Зря опасаешься. Я же говорил с ним сегодня. Он человек понимающий.
– Причина тут другая, – голос длинноволосого стал тише. – Пока мы были на экзамене, кто-то отрезал господину директору голову.
Казалось, что сама тишина в саду Гакусюина стала какой-то зловещей.
Разумеется, сегодня здесь и так было довольно тихо. Но сейчас, когда Юкио сообщил про отрезанную голову адмирала, словно изменился сам воздух – он сделался вдруг каким-то тяжёлым и трудным для дыхания, так что у Кимитакэ даже закружилась голова.
Школьник вцепился двумя руками в дерево скамейки, посопел носом и спросил:
– Кто это сделал?
– Я полагаю, враги нашего государства, – невозмутимо предположил Юкио. – Но точных подробностей пока неизвестно. Следствие уже ведётся.
– Тебя допросили? – спросил Кимитакэ, припоминая, как его самого недавно допрашивали. Интересно, как продвигается то дело…
– Нет, я же туда не ходил. А вот староста относил списки в домик директора и напоролся. Там уже всё оцеплено.
– Да уж, наделали дел.
– Господин Сюмэй перепуган, но и тут нашёлся повод для радости. Перед смертью господин директор успел подготовить и подписать все необходимые бумаги. Так что наша трудовая мобилизация пройдёт без проблем.
– Интересно, как они до него добрались, – размышлял вслух Кимитакэ. – Если мы это узнаем – мы узнаем и кто они такие. Он был из тех, кого голыми руками не возьмёшь. Значит, это был кто-то, кого он знал. Или кто-то под такого человека замаскированный…
– Мы узнали бы больше, если бы осмотрели место происшествия, – заметил Юкио. – Это довольно рискованно, но я могу попытаться. Тем более что в этот дом мы уже забирались.
Кимитакэ поморщился – это воспоминание было свежим и неприятным.
– Давай оставим это полиции, – попросил он. – Если эти злодеи искали твою или мою голову, они рано или поздно до нас и так доберутся.
– Совершенно верно, – отозвался Юкио. – А мы их встретим во всеоружии.
* * *
Трамваи по военному времени ходили грязные и битком набитые. Объяснять кому-то что-то в такой толпе было нереально. Так что Кимитакэ нужно было уложиться в те несколько минут, которые занимала дорога от школьных ворот до трамвайной остановки.
– У меня сохранились какие-то бумаги с моими ранними упражнениями, – торопливо говорил он. – Их надо забрать с собой в первую очередь. Зубную щётку всегда можно купить на месте… или отобрать. А вот такие бумаги должны быть под присмотром.
– Боишься, что спрятанные там чернильные драконы смогут проникнуть на волю? – поинтересовался Юкио.
– Боюсь, что их кто-то найдёт и сможет восстановить по ним ход моих мыслей, – возразил Кимитакэ. – Раньше я думал, что это постыдно. Теперь понял – это смертельно опасно.
– Что же ты там писал такое страшное?
– Самое страшное в каллиграфической магии – ей способен овладеть любой, кто способен смотреть и хоть как-то двигаться. Хоть зубами кисточку держи, когда знаки рисуешь! А теперь представь, что такое могущество угодит в руки тех, кто осмелился отрезать голову директору самой престижной школы в Японии!
Но они всё же завернули по дороге к трамваям в женский корпус, чтобы поделиться новостями с Ёко. А заодно выяснить, вдруг у девочек тоже кому-то что-то отрезали?
