Официантка вернулась с вином для Пейдж и пивом для Брэндона.
– Принести меню?
– Нет, спасибо, – ответила Пейдж.
– Уверены? – спросил Брэндон. – Ужин за мой счет.
Но они пришли сюда только выпить, а не ужинать!
– Я правда не могу.
– Зовите, если передумаете, – сказала официантка.
– Спасибо, Билли! – крикнул ей вслед Брэндон.
– Билли? – переспросила Пейдж. – Как на вывеске?
– Да. Они с мужем открыли это заведение тридцать лет назад. У них три дочери и двое сыновей. Старший сын, Дейв, работает здесь поваром, младшая дочь, Кристин, – барменом. Муж Билли, Эрл, умер от инфаркта два года назад.
– Откуда вы все это знаете?
– Люблю разговаривать с людьми. – Он сделал глоток пива и спросил: – А вы откуда?
– Я выросла в Шухилле, Невада.
Вино оказалось на удивление вкусным. Обычно домашнее вино качеством не отличалось.
– Никогда не слышал.
– Это крошечный городок на границе с Аризоной. Один из тех, где все всех знают.
В том числе ее мать.
– Ваша семья все еще там?
– Дальние родственники, которых я сто лет не видела. Братьев и сестер нет, родители умерли.
– Мне очень жаль это слышать. Давно?
– Отец – когда мне было семь, мать – когда я училась в колледже.
– Как это случилось?
Он определенно задавал слишком много вопросов; она не привыкла так откровенничать с клиентами, обычно это делали они, но она не хотела быть грубой.
– Мой отец был водителем. Как-то он вез цистерну с взрывоопасной жидкостью, уснул за рулем и врезался в ограждение. Нам сказали, что он выжил бы, если бы не взрыв.
– Господи, – пробормотал Брэндон, встряхивая волосами.
– Мама тяжело переживала это.
Ее мир вращался вокруг отца, и она так и не смогла оправиться: стала искать забвения на дне бутылки.
– Чем она зарабатывала на жизнь? – спросил он.
– Бралась за все, что подворачивалось.
Впрочем, нигде подолгу не задерживалась, спасибо ее пьянству.
– Как она умерла?
– Рак печени.
Даже страшный диагноз не заставил ее бросить пить, она сдалась, даже не попытавшись бороться. Пейдж подозревала, что она с облегчением приняла эту новость, что ее мать целенаправленно убивала себя, что, возможно, давно наложила бы на себя руки, если бы ей достало мужества. И Пейдж иногда думала, что так было бы лучше. Она не понимала, как можно быть такой слабой, чтобы позволить смерти любимого превратить в ад и ее жизнь, и жизнь ее ребенка. Она любила мать, но Фиона Адамс была слишком ранимой и хрупкой, и Пейдж поклялась себе, что никогда не станет такой, как она.
– Наверно, вам пришлось тяжело.
– У меня почти не было времени на скорбь. Я училась в школе при Калифорнийском университете, и моей целью было закончить ее с отличием.
– Амбициозно.
– Я должна была сама позаботиться о себе, никто не оплатил бы мне обучение.
Он отпил пива.
– Вы, наверное, очень умная. – В его голосе слышалось почтение, словно он встречал не так много умных людей.
– Мои старания окупились. Я выпустилась в числе лучших студентов и получила работу в Сан-Диего в одной из крупнейших фирм, занимающихся организацией различных мероприятий.
– А как вы попали в Виста-дель-Мар?
– Жизнь в Сан-Диего оказалась не по карману начинающему менеджеру, и мой начальник направил меня сюда. Мне так здесь понравилось, что, пустившись в свободное плавание, я обосновалась здесь.
– Почему решили отделиться от вашей фирмы?
Она сделала глоток вина:
– Вы задаете слишком много вопросов.
Он взял орешек из миски, стоявшей на столе, и закинул его в рот.
