Женька подхватил со стеллажа черенок малой саперной лопатки. Подручными средствами…
Там опять весна. Здесь – два месяца прошло. Там – целый год. Прыжок планируют с двойной коррекцией. Сложно. Расчетная группа ноет, пытается заранее застраховаться от ошибок. Компьютерный Шурик вчера за чаем вздыхал горестно, бубнил о нехороших предчувствиях. Но никакой интуиции у него нет. Один вполне понятный и простительный страх за собственную задницу.
По заднице бить не будем. Глаза – горло – пах. Начальница научит, она лично столько кастраций провела – страшно подумать. Манекен качался, кряхтел.
Прыгнем. Туда и обратно, как в доброй сказке об изъятии материальных ценностей у всяких там драконов-курилыциков и прочих сомнительных типов. Прыгнем, и все будет нормально. А с чем тогда будет не нормально? И что тебе, Земляков, неймется? Нормальный старлей, лично тебя не дергал, «строить» не пытался. Комендачей, конечно, вздрючил, но они сами вечно нарываются.
Надо бы посоветоваться. Катька приедет, с ней поговорить. Хм, вроде бы неудобно. Посмеется начальница. С майором? У начальника Отдела, вообще-то, проблем и так хватает. К тому же начальство и самостоятельно разобраться способно. У него, у начальства, опыт и выслуга лет…
– Слушай, ты инвентарь доконаешь, – в дверях спортуголка стоял Сан Саныч.
– Виноват, – Женька опустил колышек и принялся заправлять футболку.
– Мне вашего «Гиммлера» не жалко, – пояснил майор. – Но добьете куклу, будете бегать, нервничать и искать замену. До осени официально ничего нам не дадут. А в ежедневном спарринге Екатерина тебе непременно за неделю множественные переломы обеспечит.
– Ну что вы, Сан Саныч, она со мной осторожно, – поспешно заверил Женька. – Как с цыпленком.
Майор хмыкнул:
– Скромность украшает интеллигентного человека. Когда вы тут разминаетесь на кошках и цыплятах, мне дверь приходиться закрывать. Невозможно по телефону разговаривать – сплошь нецензурная лексика и грохот. Натуральный штурм рейхсканцелярии.
– Виноват. Как-то не осознаем. Сделаю выводы, – заверил Женька.
Майор смотрел с интересом:
– Евгений, что-то мне эта интонация знакома. Учти, что наглая готовность признать вину весьма часто разочаровывает вышестоящее руководство. Никакого, понимаешь, повода провести длинную и увлекательную воспитательную беседу. Не уподобляйся. В конце концов, ты не блондинка.
– Товарищ старший сержант тоже не совсем блондинка, – пробормотал Женька. – Это у нее камуфляж. А насчет шума – я искренне.
– Верю. Хамить ты не любишь, за что тебе отдельное персональное спасибо. Приводи себя в порядок, и побеседуем о делах насущных, пока туристы не прибыли.
Туристы – это Катерина и поехавший ее встречать старлей. Сам вызвался, куртуазный маньерист. Сан Саныч, должно быть, счел, что общение в неформальной обстановке сблизит товарищей командиров. Времени было в обрез. Действия со сдвигом даты старта относительно хронологии «кальки» почему-то от спешки не освобождали.
Вместе с майором еще раз прошли-проверили поминутно первый этап операции. Все вроде было понятно, обсудили возможные осложнения, но ничего нового не придумалось. Сан Саныч глянул на часы:
– Сколько можно добираться из Шереметьево?
– Так Ленинградка, сами знаете, – Женька усердно изучал карту лимана.
Странное дело. Можно быть уверенным – Сан Саныч с начальницей в близких интимных отношениях никогда не состоял. Просто так майор переживает, бескорыстно. Следовательно, можно и с самыми яркими блондинками дружить. Иришка, чудная девчонка, верить отказывается. У нее в университете слишком всерьез дедушку Фрейда изучают. Научная интеллигенция, ничего не поделаешь. Впрочем, Иришка всегда болтает ерунду, а делает правильно.
