Медсестра перекинула её руку через свою шею и повела по коридору. В бреду она еле перебирала ногами, стеклянным взглядом смотря в пол, почти ничего не соображая. Когда они достигли палаты, медсестра опустила Саманту на кровать. Девушка упала на матрас. Она всё ощущала: боль, злобу, унижение. Но ничего не думала. Её веки затяжелели, и новоявленная Филдс погрузилась в сон.
Всего через пару часов Саманта проснулась. Вокруг по-прежнему стоял мрак. Голова невыносимо болела. Девушка поднялась и присела на кровать. В душе отчего-то саднило. «Ты винишь себя? – раздался голос в голове. Он был каким-то чужим и искажённым. Она уже слышала его тогда и осознав это, девушка ужаснулась, – Насчёт чего? – задалась вопросом она. Но ответ она знала в своих самых глубоких закромах души. Сама она признать его не могла, но вот эти самые глубины могли ответить ей, – Обычно людям свойственно ощущать вину в такой ситуации, – отвечает голос, – Какой ситуации? – продолжает спрашивать она, – Несчастный случай, – Саманта тяжело задышала, зная, к чему клонит голос, – Нет, нет, нет! Я не виновата, это не правда!», – кричит она в своей голове, невольно, её глаза начинают слезиться. Воспользовавшись её душевным неравновесием, девушке будто ударили тяжёлым предметом по груди, иначе она не могла объяснить распирающую боль в грудной клетке и невозможность втянуть воздух. Пытаясь ухватиться хоть за капельку кислорода, девушка начала походить на рыбу, попавшую на сушу. Руки тряслись и инстинктивно сжимали железные перегородки койки. Саманта чувствовала, будто что-то грызёт её изнутри. Скрип пружин. Девушка резко падает обратно на кровать, жадно глотая воздух. Транквилизаторы всё ещё не дают ей ясно подумать над ситуацией, оставляя прибывать в замешательстве. Она думала, будто непонятный приступ прошёл, но смотря на потолок, замечает расползающееся чёрное пятно. Масса протекает, и капля падает прямо на лоб девушке. Жидкость покрывает чёрным весь потолок, начиная стекать со стен. Саманта начинает тяжело дышать, нервно глядя из стороны в сторону. Её тело было каменно-тяжёлым и отказывалось сдвигаться с места. Из черноты очертился силуэт. Фигура восстала из жидкости, и перед Самантой предстало тело, с которого на белоснежный кафель капала непонятная консистенция. Хлюпающие шаги направились к Саманте. Монстр наклонился над той, протягивая лапы к девичьему лицу. Девушка яростно затрясла головой, резким движением оторвавшись от койки, упала на пол. Она начала ползти к закрытой двери, к выходу. Чудовище рассвирепело и зашагало к ползущей, хватая за ноги. Девушка почувствовала холодную мерзкую слизь на ногах. Сущность будто начала обволакивать Саманту, погружая в себя. Это было ещё противнее, чем, если бы та просто пыталась её задушить. Девушка ползла неуклюже и слабо, но с отчаянным рвением. Когда её ноги были по колено в жиже, она потянула заветную ручку. Дверь поддалась и с отблеском надежды в глазах, Саманта швырнулась в открытое пространство. Но её ноги наполовину оставались в палате, не в силах оторваться от клейкой слизи.
Она стукнулась головой прямо о ноги какой-то молоденькой медсестры. Та удивлённо округлила глаза. Мерзкое существо пропало в тот же миг.
Ядовитые цветы, употребляемые в чай вызвали сенсацию и бурную реакцию общества. Мнения были противоречивы, одни говорили о гениальности создателей, другие говорили об извращённости и опасности такого решения. Но одного отрицать нельзя – это была совершенно новая идея, так или иначе заинтересовавшая всех.
