Сармат. Тайна печали - страница 27

— Хорошо, мамулечка, я тебя очень жду, — не смогла сдержать я отчаяние в голосе.

— Потерпи, моя дорогая, потерпи, уже завтра я буду рядом с тобой, — тревога была слышна и на том конце провода.

— Жду и очень сильно люблю, — надо чаще говорить эти важные слова родителям, не допускать больше той оплошности, что погубила наше общение с отцом.

— И я тебя, моя Софочка, потерпи, еще немного осталось, — как же сильно хотелось обнять маму... и отца, но вместо этого я ловила на себе хмурый взгляд Мусы.

— Хорошо, — звонок завершился, а я решила не таить от дяди состоявшийся разговор. — Завтра вечером мама будет в Мардине. Вы сможете ее встретить? — попыталась я миролюбиво заговорить с Мусой.

— Встретим, — хмуро и просто ответил он мне, не желая обсуждать что-либо еще.

Близкие родственники поражали своим хладнокровием. Ради традиций и рода они, по сути, забили на моего отца. Как? Как можно было так?! Я искренне не понимала, но точно знала, что сделаю ради папы все. Если надо, попрошу помощи даже у Стаса, лишь бы отца обследовали лучшие врачи, а родственники мне больше не мешали. Скоро... очень скоро приедет мама, и она мне обязательно поможет в этой борьбе.

14. Глава 14

Мне хотелось, чтобы этот день поскорее закончился. Закрыться от всех и не слышать больше неразборчивых речей, не ловить на себе косые взгляды. Проснуться утром без праздничной суматохи, которая совсем не к месту, обнять поскорее маму и постараться сделать все возможное для отца. Однако вместо этого имение Атес встретило меня очередной суетой.

Дядя собрал всех своих сыновей и куда-то поспешно уехал, Нарин с бабушкой потащили меня наверх, чтобы всучить мне какое-то красное платье. Я не понимала... искренне ничего не понимала, но больше всего меня задевало их отношение к отцу, который, по сути, умирал, в то время как они спокойно готовились к приходу гостей.

— Как вы можете быть такими спокойными? Неужели всем все равно, что папа умирает? — заглянула я в глаза Нарин и бабушки, пытаясь найти разгадку такому поведению.

— Софие, мы вольны лишь подчиняться, и сейчас... для сохранения нашего статуса нам следует делать именно это. — Я не могла понять ее неразборчивую речь и платье надевать не собиралась. — Софие, пожалуйста, делай что следует...

— Не буду! Вы что, все тут с ума посходили?! Он умирает! Ему больно и плохо! А ты, Нарин, хочешь, чтобы я на себя нарядную тряпку нацепила и пошла гостей встречать?! — вот-вот, и я лопну от обиды за отца.

— Болум, — коснулась моей руки бабушка.

— Ты, ты его мать, как ты можешь сейчас быть такой спокойной, когда сын где-то там просто сгорает? — я смотрела в ее познавшие жизнь глаза, пыталась найти хоть какой-то ответ, но увидела лишь боль и слезы. Бабушка не могла дословно понять мою речь, но, думаю, очень хорошо прочувствовала мой тон, когда я пыталась до нее достучаться.

— Софие...

— СофиЯ!

— Дорогая, я понимаю, как тебе сейчас тяжело...

— А я вижу, что вы ни черта не понимаете! — этот разговор казался абсурдным, я и представить себе не могла, что столкнусь с таким отношением, оказавшись на родине отца.

— Надо! Понимаешь, нам всем сейчас надо провести этот обряд...

— Какой обряд? Боже... вы со своими традициями вообще с ума посходили, — я схватилась за голову, не желая больше слышать этот бред.

Отодвинула рукой Нарин и просто вылетела из душной комнаты, спускаясь по лестнице на второй этаж. Именно эта маленькая каморка, которую мне предоставили в день приезда, была моим единственным спасением. И пока бабушка, тетя и Нарин бежали за мной, как всегда, причитая на своем языке, я громко хлопнула дверью, не желая больше никого видеть. Щелчок. Спасительный замок позволил мне вздохнуть с облегчением. Только в этой комнате я не чувствовала назойливой духоты, ощущая маленькую каплю свободы, что привезла с собой из Москвы.