– Где я?
Пересохшими губами выдавил он, не понимая, что происходит.
– В своём шатре!
Тут же ответила девушка и Сколот по голосу узнал в ней Калиопу.
– Как я здесь оказался?
Снова поинтересовался он.
– Вам нельзя тратить силы на разговоры, господин.
Певуче ответила девушка, смазывая ему чем-то плечо.
– Какой я тебе господин? Я такой же невольник, как и ты.
Недовольно пробурчал Рос, вновь закрывая глаза.
– Вас привезла хозяйка и приказала всем слугам обращаться с вами, как с вольным. Этот шатёр теперь ваш и вы, конечно же, больше никогда не вспомните о маленькой Калиопе.
– С чего ты взяла, что я забуду такую внимательную девушку, как ты?
Чуть улыбнувшись, проворчал мужчина и добавил:
– Считать и быть вольным, не одно и тоже.
– Нет! Я хорошо знаю свою хозяйку! Если она сказала, так и будет! Да и..
Служанка замялась, боясь озвучить свои догадки и Рос, по-прежнему не открывая глаз, успокоил её:
– Говори Калиопа, мы же друзья! А друзей не выдают.
Девушка немного подумала, видимо взвешивая все за и против, и продолжила с явной ревностью в голосе:
– Я хотела сказать, что моя хозяйка ни к одному Сармату не проявляет интерес, тем более к слугам, а тут, прежде чем уйти от вас она долго держала вашу руку в своей руке.
Сколота это объяснение немного развеселило. И он, вновь открыв глаза, улыбнувшись, проговорил:
– Глупенькая девочка. Я наставник её сына, поэтому она и относится ко мне хорошо.
– Вы такой большой, такой смелый и умный мужчина, а совсем не знаете женщин.
В свою очередь, улыбнувшись, вымолвила служанка, заканчивая процедуры.
– И что же в вас такого секретного, чего я не знаю?
Выражая интерес, проговорил Рос. На что Калиопа спокойно ответила:
– Мы умеем любить!
Глава пятнадцатая
Удивительные вести
Лишь опустился полог шатра вслед уходящей служанке, как последовал новый посетитель к больному. Рос, уже в который раз закрыл глаза, давая телу отдохнуть после разговора с Калиопой. Замешкавшись у входа, Олкас неуверенно шагнул вперёд, но заметив, что наставник спит, хотел было уйти. Глаза Роса открылись и он, повернув голову к входу, проговорил:
– А, это ты, неслушник! Поди ближе!
Маленький хан, словно под гипнозом уверенно шагнул вперёд, оказавшись рядом с больным. Увидев замешательство мальчика, в котором боролись между собой гордость и сознание вины, Сколот опередил его, тихо вымолвив:
– Запомни, мой друг! Никогда, ни при каких обстоятельствах, не показывай своей слабости.
Ребёнок открыл в удивлении рот, а Рос продолжил:
– Мы же с тобой друзья?
– Да!
Не скрывая радости, выпалил ребёнок.
– Так вот. Я вижу, мату проделала определённую работу с тобой. И это правильно. Ты, хан! Вождь рода. И никогда, слышишь, никогда, не должен об этом забывать. Хан вправе признавать ошибки, но извиняться даже перед друзьями, не имеет права. Окружающие тебя люди могут воспринять это за слабость. А вот если исправить их, это воспримут как мудрость и силу.
Олкас слушал учителя, впитывая его слова, словно лист под горячим летним солнцем. И понимая это, Сколот говорил размеренно, взвешивая, как драгоценность, каждое своё слово:
– Впереди, тебя ожидает долгая жизнь. В ней будет много радостных, счастливых дней, но, как бы не было грустно, в ней не избежать потерь и огорчения. Всегда оставайся мужчиной. А мужчина, прежде всего это сила духа и твоего ума. Ты был не прав, но и только. Ты понял меня, Олкас!
– Да! Наставник!
