Может после слов Олега, что тот пойдёт работать в милицию, а он… Саше стало не по себе, словно он был слабее Олега.
– Что ж… желаю удачи. Но до лета далеко, наверное, нужно ехать, Фёдор будет нас искать, – поднимаясь из-за стола, сказал Олег.
– Дядя Фёдор много старше вас, почему вы его по отчеству не называете? Тем более, папа говорил, он в Чечне воевал, – спросила Сашенька.
Ей не хотелось, чтобы Саша уходил, она тянула время, не зная, как сделать так, чтобы Олег ушёл один.
– Фёдор Константинович сам велел нам так его называть, но на Вы. Поехали! – сказал Олег, собираясь выйти из кухни.
Саша тоже поднялся, правда не зная, можно оставить юную хозяйку одну и просто уйти или же одному из них нужно остаться, пожалев, что не спросил об этом у босса.
– Олег, ты поезжай, всё-таки действительно, дядя Фёдор ждёт, но вы не имеете права уйти вдвоём, один из вас должен остаться. Мне надо убрать со стола и помыть посуду, я хочу тут задержаться, – сказала Саша, так и не встав из-за стола.
Саша с недоумением взглянул на неё, она точно его мысли угадала, потом перевёл взгляд на Олега, он был в смятении, остаться наедине с юной красавицей… от этого ему было не по себе.
– Вы правы, ладно, оставайся, я поеду в банк, покажусь Фёдору, – согласился Олег и вышел из кухни.
– Но почему я? Останься ты, я поеду в банк! – выходя следом за Олегом, воскликнул Саша.
Сашенька, вскочив из-за стола, схватила его за руку. Парень резко остановился и уставился на неё.
– Ты что, боишься меня? – с иронией спросила она.
Саша услышал, как хлопнула входная дверь и тяжело вздохнув, медленно высвободил руку.
– Сколько раз говорить тебе, что я никого и ничего не боюсь? – ответил он, отходя от девушки.
– Может ты посуду помоешь? – Сашенька словно издевалась над парнем, видя, как он смущается рядом с ней.
– Я что, в прислуги тебе нанимался? – разозлившись, довольно резко ответил Саша.
Правда злился он больше на себя, никогда не чувствовал себя таким беспомощным, тем более с девушками. Правда, Сашенька была особенной, непохожей на тех, кого знал он. Саша старался не смотреть в её бездонные голубые глаза, а она просто впилась в него взглядом, довольно бесцеремонно разглядывая его красивые, мужественные, суровые черты.
– Нет, не нанимался, конечно, но мог бы просто помочь… вот смотрю на тебя и такое впечатление, что у тебя было тяжёлое детство, нет? – вдруг заявила Сашенька.
Саша с удивлением посмотрел на неё.
– Твоё впечатление обманчиво, у меня было прекрасное детство! И жили мы не хуже других, – ответил Саша.
– Не хуже? А как это… хуже? – став серьёзной, спросила Сашенька.
Саша смотрел на её нежное, сияющее личико, такое довольное жизнью, такое беззаботное…
– Ну да, откуда тебе знать, с высоты таких шикарных аппартаментов, как живёт и нищенствует простой народ? Вот Олег рассказал, как бандиты убивали ветерана войны, за медали и ордена! Старик с войны живым вернулся, понимаешь? Не погиб от рук фашистов, а тут… какие-то мрази… – Саша с хрустом сжал кулаки.
– Ты не смеешь! Слышишь? Ты не смеешь меня обвинять! Ну да, я живу богато и беззаботно! А что ты хотел? Чтобы я стояла на паперти с протянутой рукой и просила милостыню? Значит мне больше повезло, я родилась в семье с таким достатком и живу припеваючи! – воскликнула Сашенька, словно бросая вызов, но вдруг заплакала.
Ей было жаль старика, который воевал и ради неё, наверное, чтобы она могла сейчас жить так, как живёт, да и не только она. Старик за землю воевал. Саша был потрясён, не понимая, почему она злится, да ещё и плачет. Парень подошёл к ней и положил руки на её плечи. Сашенька тут же затихла и положила голову ему на грудь, Саша невольно обнял её.
