- Всё, - возвестил Антон, крайний раз пробежавшись глазами по таблицам. - Можно отправлять.
- Ни в коем случае! - возопила я и даже за руку его схватила. - Нет!
- Но... мы же всё доделали. Почему нет?
Почему-почему... Эх, молодёжь!
Я присела на подлокотник потёртого кресла - Антону досталась жилплощадь с мебелью - и взяла на руки урчащего Олега. Кот тут же начал ко мне ластиться. Вот же шерстяной подлиза! Не иначе, вкусняшку ждёт.
- Если Мегера (не дай Бог!) заподозрит, что ты хорошо и быстро выполняешь поручения, твоя жизнь на кафедре превратится в ад.
Антон хмыкнул, а я продолжила:
- Ты постоянно будешь делать всё и за всех, а единственной благодарностью, которую получишь, станут постоянные упрёки в профнепригодности.
- Грустно. Но что ты предлагаешь?
- Предлагаю поужинать, выгулять кота и лечь спать. Утро вечера мудренее.
- А программы?
Я отпустила Олега и подмигнула Антону.
- Перешли их в пять утра и скажи, что работал всю ночь.
- А Мегера не сочтёт меня тупицей?
- Пффф! - отмахнулась я. - Мегера априори всех считает тупицами.
- И даже Которектора?
- Нет, что ты, его она побаивается, - усмехнулась я. - Ну, до завтра. Спокойной ночи.
- До завтра, Нинель, - проводив меня до двери, сказал Антон. В тёплом взгляде сквозила улыбка. - Увидимся утром.
10. ГЛАВА 10. Суета сует
Шар. Здоровенный, до умопомрачения пушистый белоснежный шар парил над пустым креслом.
От удивления я даже выронила папку с входящими. Кошмар кошмарский!
— Здравствуй, драгоценная, разлюбезная моя Ниночка! — чудо рассупонило глаза — зелёные, с вертикальными зрачками — и максимально радушно улыбнулось пугающе огромным ртом. — Хде мой кофий?
— С-сейчас принесу, — выдавила я. — Как раз ос... ос...
— Что с вами, Ниночка? — пропел Шар. — Вас удивляет мой облик?
— Да нет, собственно, — привычным волевым усилием я вернула себе способность говорить словами через рот. — Просто... вы вся такая белая. И пушистая.
— О! Что, заметно, да?
— Немного. Самую малость.
— На следующей неделе приезжает проверяющий из Управления по контролю всего, — пояснила Мегера. Голос её звучал слаще мёда, а шёрстка лоснилась глаже, чем у Олега. — А в пятницу состоится контрольная проверка перед проверкой. Сама Абзац приедет! Поэтому всё должно пройти идеально. Вы поняли меня, Ниночка? И-де-аль-но! Так что, будь любезна, дорогая, организуй в корпусе гармонию четвёртого порядка.
— Слушаюсь!
— Чудесненько, — промурлыкало мохнатое чудо. — И пусть все мёртвые студенты распишутся в заявлениях. Сегодня же.
— Но...
— Какие-то проблемы?
— Нет, что вы, проблем нет. Есть нюанс. — Я собралась с духом и выпалила: — Мёртвые студенты не смогут явиться в деканат.
— Это почему же? — пушистый шар воззрился с искреннем удивлением.
— Они мертвые.
— Ах, Ниночка! — Будь у нового облика Мегеры рука, директриса непременно прижала бы ладонь к груди. Впрочем, груди у белого пушистого шара тоже не имелось. — Не утомляй меня такими пустяками! В конце концов, у нас что, некромантов мало? В крайнем случае, позвони Лиходейскому. В общем, не мне тебя учить, ты и сама всё знаешь. А на полдник вели подать цимес!
Последнее она бросила, когда я уже вылетела в коридор. Вот же... Цимес! Полный, тотальный и бесповоротный! Проверяющий на подходе, а у нас конь не то, что не валялся, а даже ещё не приходил! И студенты мёртвые! Проклятье. С чего же начать?
Наверное, всё-таки с цимеса. Если Мегера не пообедает — сожрёт меня. К гадалке не ходи.
