— Так и что говорит твой психиатр?
— Что со мной все хорошо. Я заказал на свой вкус.
— А это прогресс, — усмехнулась я. — Или это будет виски и что-то безвкусное?
— И тут я тоже делаю успехи, — заверил он.
И правда почти прежний. Или хорошо прячет переживания глубоко под волчьей шкурой.
Мысль о волчьей шкуре снова напомнила о вчерашнем. Представить Тахира в таком же состоянии невозможно. А он снова смотрел мне в глаза и, казалось, видел насквозь. Но ни слова не говорил.
Обед вряд ли был из местного ресторана, как и официант. И обслуживание оказалось на высоте. Наверное. Потому что я никогда не была в ресторане.
— Я подсмотрел на твою вчерашнюю работу, — поднял на меня взгляд Тахир, когда я с аппетитом разделалась с крем-супом из каких-то малоизвестных мне морепродуктов.
— Там еще не понятно ничего.
— Меня никогда не рисовали, — улыбнулся он. — Это непривычно. И как-то особенно.
— Уверена, ты вдохновил не одну женщину за свою жизнь, — дипломатично заметила я. — Не подсматривай больше.
— Не могу обещать.
— Невозможный…
— Самую малость. Я рад видеть, что ты снова рисуешь.
И он хотел что-то еще сказать, только в этот момент зазвонил его мобильный, и выражение лица Тахира изменилось слишком сильно, чтобы надеяться, что этот день продолжится так же хорошо, как начался…
***
Номер был мне незнаком, и я настороженно ответил на звонок, хмурясь. Но когда вдруг в трубке зазвучал едва ли не забытый голос, очарование утра и ожидания особенного дня рассыпались в пыль.
— Карина? — тихо изумился я, услышав свое имя.
Карина — дочь моей покойной жены. Пока они с матерью жили у меня, у нас были хорошие отношения. Я пытался быть для нее отцом, и мне это вполне удавалось. Она училась в Москве, жила у тети, так как далеко было ездить из поселка в город. А на лето приезжала к нам. Но так случилось, что никто из нас не был в силах продолжать поддерживать отношения после смерти Полины. Карина поступила в университет, а я ушел в себя. И то, что она вдруг позвонила, поставило нервы на дыбы.
— Тахир, — повторила она, шмыгнув носом, — прости, что звоню…
— Говори! — приказал я.
— Мне срочно нужно сбежать от бывшего мужа. Он едет отобрать у меня дочь... Я не скроюсь от него в Москве…
— Вызывай такси, — приказал я, — отъезжай куда-нибудь от квартиры, а я заберу тебя.
— Спасибо!
— Давай!
— Что такое? — обеспокоилась Марина, когда я отбил звонок.
— Это дочь моей покойной жены, — взглянул я обескуражено в ее глаза. — Прости, зайчик, мне нужно срочно вытащить ее из Москвы. Пока не знаю, что случилось. Ты подождешь меня сегодня? — Я поднялся, в два шага оказался рядом и, коротко поцеловав Марину, прижался лбом к ее. — Я позвоню тебе, ладно?
— Ладно, — погасла она в моих руках.
— Останься тут. После обеда тебя проводят в комнату.
Что я делаю? Как я могу ее бросить сейчас?
Зверь встал в позу, упираясь до дрожи в ногах. Могу. Марина в порядке. Я решу вопрос с Кариной и вернусь сюда, как только смогу.
Как же я хотел, чтобы Карина объявилась сама! Но сейчас? Вот именно в этот день? Черт, моя жизнь напоминала заплыв в озере с тяжелыми камнями. Пока поднимал один, в озеро рухнул другой…
Я вылетел опрометью из центра, сиганул за руль и помчался по адресу, который бросила мне Карина.
Я не успел рассказать Марине, что Демьян не сказал мне ничего обнадеживающего вчера. На мою бессильную злобу он не отреагировал, заверил, что делает все возможное. Но я подозревала, что не делал он ни черта. Гену я сдавать ему не стал, хоть и хотелось приложить мордой об стол. Казалось, что я оставался с этим всем один на один.
