– Я как раз сел пообедать, миссис Эванс.
– Да уж, и, зуб даю, съел все до последнего кусочка, прежде чем сесть в машину.
– Вы же знаете, как Элис не любит, когда еда пропадает.
Миссис Эванс скрестила руки на груди, бросив на него гневный взгляд.
– Временами, Глин Томас, я вообще не могу понять, с чего вдруг ты подался в полицейские.
– Это призвание, миссис Эванс.
– Сомневаюсь, но, раз уж ты тут, пора бы тебе заняться делом.
– Уже бегу.
Миссис Эванс бросила взгляд на второго полицейского, сидевшего в машине.
– А что твой напарник?
– Ему жена дала с собой сэндвич перекусить.
Миссис Эванс насмешливо вскинула брови и удалилась в пекарню.
– Господи, дай мне сил, – бросила она через плечо.
– Пора за работу, Глин, – напомнил мистер Эванс. – Я поеду с вами. Герринт, тебя тоже возьмем.
– А как же мы? – спросил Дэвид.
– Вы оставайтесь здесь. Не помешает прочитать пару молитв. Думаю, этим несчастным сейчас особенно нужно заступничество Всевышнего.
Мы с Лотти отправились домой, погруженные в тяжелые мысли. Война добралась и до Гленгарита. Это происшествие потрясло нас обеих.
– Вот так живешь и не знаешь, что случится в следующую секунду. Я скучаю по родителям, Нелл. Ужасно скучаю.
Тяжело было видеть Лотти в таком состоянии. Она всегда излучала уверенность. На все у нее был ответ. Но это страшное событие выбило ее из колеи. Теперь Лотти словно стала обычным человеком, простым смертным, как все остальные. Я взяла ее за руку:
– Мой папа говорил, что иногда и с хорошими людьми случается что-то плохое и с этим ничего не поделать. У всех бывают черные дни.
– Как думаешь, каким был этот человек? – продолжила размышлять Лотти. – Сколько ему было лет? Не ждет ли его невеста или жена?
– Или дети, – добавила я.
– И ведь его семья никогда так и не узнает, верно? Всю жизнь они будут надеяться и ждать, что вот-вот откроется дверь и войдет он. По-моему, это самое печальное, – вздохнула Лотти. – Не знать и жить в ожидании.
– Мне кажется, я бы почувствовала, – задумалась я. – Мне кажется, я бы сразу поняла, если бы близкий для меня человек умер.
– Знаешь что, Нелл?
– Что?
– Ты единственная, не считая моих родителей, с кем я могу вот так поговорить. Спасибо, что дружишь со мной.
Мы остановились на дороге и обняли друг друга, разрыдавшись. Так мы и стояли, пока нас не нашли дядя Дилан и тетя Бет.
– Слава богу, вы обе целы! – воскликнула тетя Бет, кинувшись к нам.
– Это было ужасно, – пожаловалась Лотти.
– Все позади, – сказал дядя Дилан. – Вам ничто не угрожает.
Двух немецких пилотов похоронили на маленьком кладбище Гленгарита. Проводить их в последний путь пришла почти вся деревня, лишь немногие предпочли остаться дома. Панихида была простой. Мы спели гимны и помолились за этих молодых людей, отдавших жизнь за свою страну. Мы помолились о семьях, которые потеряли близких и никогда не узнают о их судьбе. Самолет весь выгорел, и никто не смог выяснить, кем были эти люди, но, по крайней мере, их похоронили по-христиански. Жители деревни отдали дань уважения этим ребятам. Пусть это были чужие сыновья, они заслуживали сострадания, и в тот день жители Гленгарита сумели его проявить.
