Но тут случилось несчастье. Толстый дяденька, которого все звали Пашка-старшина, зачем-то полез через камыши к берегу и провалился под лед по пояс. Выбрался он сам, никого не звал, но, когда увидели, как он у машины выливает из сапог воду, стоя босиком на замороженной земле, а с его ватных штанов льются ручейки, все побросали свои снасти и собрались на берегу. Папа приказал дяде Саше немедленно везти Павла за три километра на центральную усадьбу местного совхоза, чтобы там нашли сухую одежду и обувь. Дядя Саша достал из-под сиденья старенький коврик и сухие носки.
Через десять минут машина исчезла за кустами. А еще через полчаса поклевка у всех закончилась одновременно, словно рыба объявила перерыв.
– Рыба лучше барометра чует погоду! Смотрите, как небо затянуло тучами! Того гляди, снег повалит! – седой агроном Василий Иванович снял лисий малахай, крутанулся на месте. – Ветер переменился, с северо-запада задувает. Надо собираться! Давайте чайку сообразим, обедать пора!
Безопасности ради ушли со льда на берег. Бывалые рыбаки вскипятили в котелке воду, сыпанули заварки, стали доставать, кто что прихватил из дома: хлеб и вареные яйца замерзли, соленое сало было у всех. Хлеб жарили на палочках на костре, яйца кидали в кружки с кипятком. Василий Иванович достал армейскую фляжку с самогоном – поделили по- братски на всех, оставив НЗ для уехавших. Свету угощали карамельками, сами чай пили с кусковым сахаром.
Стало быстро темнеть. Через час машина не вернулась. Решили идти в совхоз пешком.
– Зря я тебя, Светочка, послушал! Наши все войну прошли, нас дорога не страшит! А тебе тяжело придется! – папа подтянул ремни на рюкзачке, где лежали рыболовные снасти, на спине у Светы. Сам надел веревочные лямки холщовой котомки с приличным уловом. Взял пешню в правую руку, а левой – ладонь Светы.
Когда поднялись на возвышенность, началась метель. Ветер дул сбоку, стараясь обязательно пригоршню снежных колючек забросить в лицо. Вдали прорезались редкие электрические огоньки, и страшно было представить, что вдруг там, в селе что-то случится с динамиком, и погаснет надежда, которая манила теплом человеческого жилья.
В здании сельсовета горел свет. Председатель строчил какой-то отчет, не удивился, предупредил, что у машины что-то полетело, ремонтируют в совхозной мастерской за селом.
– Мужики, сейчас я вас разведу по домам – останетесь ночевать. С метелью в степи шутки плохо кончаются. А утром, даст Бог, и поедете.
Свету с отцом приняли на ночевку в семью, где была девочка Светиных лет. Накормили горячей лапшой с утятиной, постелили Свете на раскладушке в узкой комнатке с Машей. Папа долго разговаривал с хозяевами: они оба работали на ферме. Им нужно было рано вставать, но встреча с новым человеком из райцентра продолжилась до двенадцати часов ночи, когда, моргнув два раза, лампочка погасла.
Утром собирались и пили чай с молоком при свете керосиновой лампы. Папа отдал хозяевам два десятка выловленных им окуней. Не удержался, похвалился добычей дочери:
– Пусть мать полюбуется! Замороженные щуки, не пропадут!
Метель за ночь потрудилась добросовестно, завалив таким долгожданным снегом все улицы, дворы и крыши. До мастерской шагали по уже расчищенной юрким трактором «Беларусь» с самодельным грейдером дороге. Директор совхоза после короткой планерки в мастерской распорядился пустить впереди отремонтированной машины самый мощный дизельный трактор для расчистки от снега основной трассы.
