Император и Кир были минимум в ста метрах от Святослава.
Святослав смотрел на озеро, ни о чём не думая.
Одну минуту. Две минуты. Десять минут. Полчаса. Час.
Чуть более чем через час его нашёл Кир. Заметив спокойно сидящего Святослава, Кир сел рядом.
– Приду до заката, – сказал Святослав, зная, зачем пришёл Кир.
– Знаю, – спокойно сказал тот.
– Мне так нравится это. Отойти от всего и насладиться моментом. Этот момент больше никогда не наступит. Мы проживаем каждую секунду лишь раз за жизнь, а потом вспоминаем. Жизнь слишком коротка, чтобы тратить её на это… Но я должен иногда так расслабляться.
– Лагерь в трёхстах-пятистах метрах по часовой стрелке. – Кир встал и ушёл, оставив Святослава одного.
– Я о-дин.
Святослав не слышал пение птиц, не видел голубого озера, не чувствовал тепло, исходящее от него.
– Я всегда был один. Иногда мне казалось, что у меня есть друзья, но никому не казалось, что я чей-то друг. От меня всё время уходили, а я безрезультатно пытался идти за ними. Но она… Я чувствую, что она была моей подругой. Лучшим моим другом в жизни.
Святослав почувствовал, как слёзы подступают к глазам.
– Потом поплачу от радости. Когда выберусь. Из… Не из чего выбираться, разве что из жизни…
Святослав сидел ещё насколько часов, пока голубое озеро не стало оранжевым.
– Надо идти обратно. – Наконец Святослав встал с места и пошёл в лагерь. – Мне и одиночество нравится…
– Эй! Святослав! – Кир подбежал к Святославу со шкурой кабана. – Это твоё.
– Не, мне не надо.
– Возьми, это наш подарок.
Святослав взял её.
– Спасибо.
Шкура кабана была как плащ для Святослава. По длине она была до земли, а голова кабана была как капюшон. В ней было очень тепло.
– Я носил бы её каждый день, если бы сейчас была зима, а не лето.
– Так сейчас весна.
– А какая дата? – спросил Святослав, думая, что сейчас начало июня.
– Шестнадцатое апреля. Странно, что ты спросил.
– Не смотрю на календарь, совсем счёт времени потерял, когда заплутал. Пойдём к императору, – сказал он, заметив, как тот жарит кабана.
Святослав очень хотел есть и пить, но подумал, что забирать кабана с огня было бы грубо.
– Император, жаришь всего, да?
– Да, всё равно шкуру уже сняли. Мы уже общаемся на «ты». И я подумал, что если я называю тебя по имени, то и ты называй меня по имени. Меня зовут Иван.
– А, ладно. А ты какой император с именем Иван по счёту? Иван Второй?
– Нет. У нас ведётся отчёт по всему альянсу. То есть я Иван Четвёртый.
Святослав одубел, подумав в это время:
– Во прикол.
– Будешь кабана? – сказал он совершенно спокойным голосом, в это время поворачивая его на другую сторону. Кабан был проткнут вдоль палкой, и эту палку держало по две палки с каждой из двух сторон от костра. По две палки с каждой стороны костра забили в землю буквой Х.
– А он уже дожарился?
– Вроде да. Надо ещё что-нибудь придумать, чтобы поставить его.
– Воткнуть в землю палку, – очень просто ответил Святослав.
– Нет. Упадёт. Найди в той куче четыре палки побольше и воткни их так же, – сказал Иван, посмотрев в сторону кучи палок, принесённой Святославом.
Святослав сразу же выбрал четыре самых больших палки и, достав меч, начал их затачивать.
Полученные колы были четырёхсторонние, но Святославу это не помешало забить их в землю с помощью меча.
Уже через минуту в земле стояло две буквы Х.
– Сделал. Понесли? – Святослав подошёл к другому концу палки.
– Он тяжёлый, уверен, что поднимешь?
