Сборник рассказов для людей, читающих по-русски - страница 15

Тщетно.

А потом, когда закончились все экзамены и в школе запахло краской, а вереницы перевернутых парт выстроились в коридорах, Зоя Игоревна, зайдя в кабинет уже ушедшего в отпуск завуча, чтобы вернуть туфли, которые та одалживала ей для выпускного, увидела на столе бесстыдно раскинувшую все свое междометие директрису, а с ней – Ткачева. Который обособлял ее во всех падежах.

Жили-были Пик и Пок,

Пок – толстенный, как мешок,

Пик – длиннющий, как сосиска.

Ты представил их, дружок?

Пик работал циркачом,

Шпаги он глотал причем.

Пок завидовал немного —

Он районным был врачом.

«Если что-то предпринять,

Шпаг не сможет он глотать.

Что же делать… я же медик…

Надо как-то помешать…»

Пик в тот день бежал домой

Со всех ног, как заводной,

Дорогой билетик в ложу

Другу он достал, герой!

– Пок, смотри, что я принес!

А ему кувалдой в нос.

Вот така мораль, ребята,

Вот такой апофеоз.

А вы верите в любовь с первого взгляда?

Вот и Люся Воробьева не верила. Никогда не верила. А зато в одиночество очень даже верила. И проживала свою жизнь в уютной старинной однушке в центре Львова, на площади Рынок, доставшейся ей от бабушки по материнской линии. С другой стороны, почему «проживала»? И не проживала вовсе, а так, прозябала. Потому что разве это жизнь? Хотя Люсе так не казалось.

Люся трудилась в журнале «Рукоделие в каждый дом» верстальщицей. Сейчас вы ждете, что в следующем предложении я напишу, что работу свою она ненавидела ровно так же, как и свою жизнь? А вот и нет. Любила она свою работу, как ни странно. С радостью шагала каждое утро на трамвай номер три, который, весело урча, принимал ее в свои объятия и начинал пьяно мчаться по городу. Люся плюхалась на одиночное сиденье по левой стороне, подмигивала проплывающему мимо памятнику Ивану Федорову – она каждый раз чувствовала себя с ним одной бандой, если можно так выразиться по отношению к первопечатнику. То есть каждое утро она как будто бы ехала продолжать их общее дело – нести в массы свет, культуру и печатное слово. Ну, с самомнением у Люси было тоже все в порядке, как вы поняли. С работой все в порядке, с жилплощадью все в порядке, а вот с любовью и семейным счастьем не в порядке. Теперь следующим предложением вы наверняка ждете появления кота, правда ведь? Ну как же, одинокая интеллигентная женщина… Кто из них обходится в наше время без кота? Но опять нет. Люся была брезглива, к тому же в ней до сих пор жила травма детства, когда в родительском сельском доме в Прикарпатье вместе с немаленькой семьей проживало человек десять котов. Поэтому нет, нет и еще раз нет! К тому же центр города, дом – памятник архитектуры, как можно! Нет.

Чем же Люся разбавляла свои одинокие вечера? Что плескала она на дно своей кричащей горьким эхом жизни каждый раз, возвращаясь из редакции? Плетение из резиночек. Да-да, это увлечение предпубертатных девочек, о котором однажды имел несчастье (или счастье?) написать ее родной журнал. А Сергей и Ольга из ютьюба, оплетающие современность своими цветными колечками, стали ей практически семьей. Этакой шведской семьей. Ты да я да он. Люся, признаюсь, помешалась на этом увлечении, я уж не буду говорить о том, что вместо шикарного ковра, который еще тетя Роза привезла тогда из Ташкента, у Люси на стене теперь висела цветная резиновая… ммм… кольчуга? На полу в коридоре вместо циновки были разбросаны разноцветные круглые половички из того же неприродного материала, а на серванте было расставлено бесчисленное братство всевозможных животных да сказочных персонажей да фруктиков да вазочек с такими же резиновыми плетеными цветами. Но больше всего Люся дорожила ИМ. Человечком в костюме жениха. Во фраке, в почему-то рыжих туфлях и с бабочкой цвета фуксии (там просто оставалось 12 резиночек цвета фуксии и 48 рыжих, Люсе очень хотелось куда-то их применить), с белым жабо и в рыжей, под цвет туфель, шляпе. Тридцать девять лет тетке, а с плетеным вялым человечком она разговаривала, да что там – спала, положив его рядом на подушку; жаловалась на начальника, который опять пропесочил ее за то, что не сняла колонцифры с концевых полос; заливисто хохоча, рассказывала о том, что сегодня на Ивана Федорова некрасиво накакал голубь – в общем, развлекала себя Люся в своей зыбкой жизни, как могла.