У меня вырвался непроизвольный смешок. Действительно, любое предложение Рэма что-то сделать или подарить воспринималось в штыки. Для каждого случая находился «моральный якорь». Я усиленно сопротивлялась малейшему проявлению заботы, широкому жесту.
– Нормальные у нас отношения! – горячо возразила, защищая собственную расу. – Это я такая странная. Давно ни от кого ничего хорошего не жду… Стараюсь все сама… Рэм, я ведь говорила – триста лет живу одна.
– Без мужчины? – одна бровь принца опять приподнялась, его ладонь, что покоилась на кровати, между нами, осторожно коснулась моей.
– Без мужчины, – подтвердила я. – И без родственников. Надоели до жути, если честно. Всем что-то надо. Кому-то – денег, кому-то – возиться с ребятней. Устала от того, что каждый, выйдя на связь, непременно чего-то просит или ждет… – похоже, меня прорвало на откровения. – Даже Путник! Ты сам видел!
– Милена, – голос Рэма дрогнул, рука осторожно легла на мою талию, вздрагивающие пальцы остановились: – Я хочу от тебя только одного – чтобы была рядом. Не отталкивала, не посылала куда подальше, как у вас говорят. Ты понимаешь… то, чего хочет тело… это все легко переносить, убирать на задний план. Это же только химия. Совсем другое – эмоции, душа или как там правильно по-вашему выразиться. Три месяца это так мало, – он замолчал, уставился куда-то перед собой, мимо книги: – Ты не верианка, я не знаю чем тебя привлечь. На многие естественные жесты реагируешь, словно бык на красную тряпку. Смогу ли хоть как-то убедить за три месяца не давать мне от ворот поворот окончательно, – из его груди вырвался вздох. Сейчас Рэм снова немного напоминал расстроенного ребенка. Но внезапно плечи верианца расправились, грудь выпятилась, жесткая линия губ дрогнула.
– Вот я даю! – возмутился он. – Называется, помогаю! Так! Забудь все, что сказал. Считай это минутной слабостью. Давай займемся делом. Читай. Я тоже. Потом обменяемся информацией и решим – что ближе к твоим впечатлениям и как с этим бороться. Хорошо? – голос принца звучал бодро, решительно. И я снова видела в нем мужчину – сильного и волевого.
…
Пока мы читали, рука Рэма словно бы ненароком оставалась на моей талии. Я не возражала. В конце концов, он не делал ничего большего. Не пытался обнять, прижать, поцеловать.
Текст оказался любопытным настолько же, насколько пугающим.
В нем говорилось о расах существ с невероятно мощными силовыми полями, чьи планеты погибали из-за дисбаланса материи и энергии. Аджагары ничего с этим поделать не могли, а, скорее всего, не хотели. Уж я-то представляю возможности создателей! Да и в тексте несколько раз подчеркивалось: дескать, сами аборигены виноваты в грядущей катастрофе.
В отчаянии, они создали секту, которая, пользуясь связью полукровок между собой, пыталась использовать их силу для воскрешения родных миров. Звучало жутковато. Две пропавшие несколькими годами раньше полукровки: нишати Геллия и айшара Раздра найдены на близких к Миориллии планетах полумертвыми. Вождь аджагар – Великий Аллен – забрал их в свой мир и там вроде бы до сих пор пытался излечить. Девушки то впадали в полукому, то приходили в себя и твердили, что из них изо дня в день выкачивали силовое поле. Затем, если верить трактату, найденному Рэмом, был еще один случай, когда похитили нишати Максима и через него тем же способом «обесточили» еще двух араччи, с которыми парень встречался на вылазках.
