Создатель оранжереи явно любил все яркое и крупное. Карликовых представителей флоры тут – раз, два и обчелся, каждый второй – больше человека.
Нити полупрозрачных колючек «ежей», чьи кончики терялись на фоне сиреневых стен оранжереи, представлялись оптической иллюзией.
– Они липкие, – подсказал Рэм. – Если дотронешься, руку не отдерешь. Ловят мелких животных и высасывают кровь… Вампиры, или как там говорят люди?
– Э-э… – я вообразила Дракулу с колючками по всему телу и хихикнула. – Не совсем так говорят.
Почему я вдруг настолько расслабилась? Когда чувствовала себя так в последний раз? Я не могла припомнить… Странно. Неужели так подействовало общение с Рэмом? Я обернулась к принцу. Его открытое лицо, лучившиеся улыбкой глаза, выглядели одухотворенно.
– Что? – Рэм приподнял одну бровь.
– Ничего, – еще день назад я высказала бы принцу свое удивление, потому, что ощущала себя перед ним… ну не знаю… как старец из тибетского монастыря перед ребенком, встреченным на дороге. Теперь же присутствие Рэма волновало… так как давно не волновала близость мужчины. Взгляд непроизвольно скользнул по торсу принца: нарисуй такой на картине – от покупательниц отбоя не будет. Я хотела бы расчертить на бумаге безупречный рельеф мышц, от которых исходила настоящая мужская сила.
Ненадолго грудь Рэма будто бы замерла, а затем начала вздыматься с утроенной скоростью. Тоже волнуется, догадалась я, подняв глаза на лицо принца. Губы его налились кровью, на щеках проступил розоватый румянец – словно языки костра отражались в минерале. Рэм сменил позу – пошире расставил ноги, ссутулился. Ненадолго мы застыли, не сводя друг с друга глаз.
Больше трехсот лет я не ощущала ничего подобного. По телу прошла теплая волна. Неожиданно плотный воздух застревал в легких, сердце забилось чаще. Губы Рэма приоткрылись, он выдохнул хлопком – громко и как-то тяжело.
– Ме-лена,– прошептал едва слышно… – Не смотри на меня так…
– Почему это? – голос подчинялся мне куда лучше, чем принцу.
– Потому что, – он наклонился, и не успела сказать ни слова, накрыл рот поцелуем. Медленно провел языком по губам, по небу, по щекам… Никогда бы не подумала, что верианец, девственник, если верить брошюре, так чувственно целуется. Принц выдохнул носом несколько раз так громко, что я забеспокоилась, не услышат ли нас туристы. Его руки осторожно обвились вокруг талии. Мои губы пылали, тело охватила горячка удовольствия от прикосновений инопланетника. Я так давно не испытывала ничего похожего! Постоянно мысленно называла себя старой, а может и вслух? Да, кажется и вслух тоже. Теперь же тело активно сопротивлялось этому прозвищу, на давно забытых инстинктах прильнуло к принцу. Он вздрогнул, чуть отстранился, и вдруг прижал так крепко, как еще никто за все мои браки.
Пыхтящие выдохи Рэма немного смущали, но я почти забыла об этом, все больше проникаясь близостью напряженного тела очень возбужденного мужчины. Он весь пылал, каменел. Я могла бы сосчитать пульс принца лишь по вздрагиваниям того, что уперлось в живот. От осознания желания Рэма, меня охватило забытое чувство невесомости внутри. Узлы мышц внизу живота то ли щекотали, то ли стягивались, то ли трепетали. Принц медленно отстранился от моих губ, глотнул воздуха настолько жадно, словно задерживал дыхание, еще раз и еще.
– Ты-ы-ы, – выдохнул шепотом – губы заалели, кажется, даже немного припухли. – Я не думал, что это та-а-к…
