Сценарии будущего. Как жить и работать в мире, захваченном нейросетью и роботами - страница 12

Технолуддизм или трансгуманизм?

Как общество отнесется к возможности модифицировать не только среду, но и самого человека: воспримет трансгуманизм как прогресс или консервативно откажется от технологического улучшения человеческого организма?

Локализация или глобализация?

Каким будет мир: глобальным с синхронизацией экономических, культурных и технологических процессов в разных странах или еще более фрагментированным на политические, экономические и культурные союзы?

Как будут построены отношения между технологически развитыми и развивающимися государствами: они сравняются в доступе к технологиям и сохранят суверенность, или нас ждет киберколониализм, при котором лидеры будут экспортировать технологии и эксплуатировать население наименее благополучных регионов?

В США действительно нет ничего хорошего: Идешь в больницу – придется заплатить. Доллар – это язык, на котором все говорят, Их не особо волнует утечка радиации. К черту США!

The Exploited «U.S.A.», альбом «Troops of Tomorrow», студия Secret, 1982

Я никогда не видел вживую пожарный гидрант, но узнаю его днем и ночью. Благодаря десятилетнему опыту разгадывания капчи[5] от компании Google, я смогу отличить пожарный гидрант от пешеходных переходов, автомобилей, светофоров, грузовиков, автобусов, мотоциклов и велосипедов. Безусловно, как и любой из вас.

На протяжении последнего десятилетия мы всем миром бесплатно обучали искусственный интеллект для крупных корпораций, размечая пожарные гидранты, автобусы, мотоциклы, лестницы и мосты. Тот самый ИИ, который будут использовать в беспилотных автомобилях. Вроде бы мелочь, но, учитывая миллиарды бесплатных человекочасов ежемесячно и 2,5 триллиона поисковых запросов в год только в одном Google, очевиден масштаб современного цифрового рабства под безобидным предлогом «докажите, что вы не робот». Невольно закрадывается мысль: а не придется ли нам выбирать квадраты с военной техникой, объектами критической инфраструктуры и гражданскими лицами, чтобы обучать боевых роботов?

Но если мы обучили искусственный интеллект выявлять гидранты на изображениях, то совершенно бессмысленно показывать их для определения человека, ведь робот теперь это тоже умеет! И если задуматься, то разгадка капчи не подтверждает, что вы человек, а лишь то, что вы американец или маскируетесь под него. Потому что в России нет пожарных гидрантов, а в Нигерии – пешеходных переходов.

В современном интернете вы не просто товар, а бесплатная рабочая сила. А если пойти дальше, то вы рабская сила, потому что без угадывания гидранта Google не покажет вам поисковую выдачу, то есть буквально ограничит вас в правах. Фактически наш бесплатный труд стал дополнительным неденежным налогом на доступ к информации.

В древности полезные ископаемые добывали вручную, что требовало огромного числа рабочих, в основном пленных или рабов. На древнеримских шахтах трудились 150 тысяч человек, а на испанских серебряных рудниках – 40 тысяч. Древнегреческий историк Диодор Сицилийский так описывал римские золотые рудники в Египте:

Самую твердую землю, содержащую золото, они сжигают в огне, размягчают и обрабатывают руками. Мягкий камень и тот, который легко поддается обработке долотом, разбивается на части тысячами несчастных душ. Человек, умеющий различать камни, наблюдает за всем процессом и дает указания рабочим. Те, что отправлены на рудники, многочисленные и в кандалах, трудятся день и ночь, не находя отдыха, и тщательно удерживаются от всякого бегства. Все, что они добывают, они бросают на пол – без перерыва и под суровой плетью надзирателя. Нет абсолютно никакого сочувствия или послабления больным или увечным, старым мужчинам и слабым женщинам – все вынуждены трудиться, пока не умрут, измученные своими страданиями и тяжелым трудом. Мальчики, еще не достигшие зрелого возраста, проходят через шахты, подбирают добытое и несут это к выходу. Мужчины старше тридцати лет берут определенный вес добытого камня и толкут его в каменных ступах железными пестиками, пока не образуются куски размером с чечевичное семя. Женщины и пожилые мужчины относят полученное к мельницам, становясь у рукояти по двое и трое, и перемалывают положенный объем камня, пока он не станет таким же мелким, как пшеничная мука.