. Пётр Николаевич, как Вы не понимаете – первой сестре просто повезло… ну… так выйти замуж. Но везёт немногим… Хотя бы мои родители… А второй сестре – ей ведь тоже может так же повезти, и они в этом сравняются. Зато вторая уже состоялась, уже имеет творческую профессию, уже самостоятельна. Это же не пустяки!
Аркаева. Ай да Ниночка! Просто умница. Нина, ты мне нравишься всё больше и больше. В твои годы мало кто способен так здраво рассуждать.
Доренко. На счёт «творческой профессии» – это всё же перебор. Всё же актриса и модель – две большие разницы.
Маша. Так мы не будем продолжать сканворд?
Аркаева. Да надо бы его закончить, тем более, что наш интеллектуальный потенциал удвоился.
Доренко (всматривается в журнал). Тогда внимание! «Электрический поезд»?
Нина. Электричка!
Доренко (вписывает). Э-лек-трич-ка. В масть! Дальше. «Убийца эрц-герцога Фердинанда»? Неужели киллера удалось найти… Ну? Кто у нас специалист по эрц-герцогам?
Пригорин. Я не уверен, но попробуйте вставить «Принцип».
Аркаева. Причём тут «принцип»?
Пригорин. Фамилие такое. Кажется, Гаврила Принцип, студент или гимназист.
Медведев. А имя-то у иностранца совсем рязанское.
Маша. Это Сёма так шутит.
Доренко (вписывает). Прин-цип. Годится. Браво российским литераторам! Быстро дело пошло. Так… «Получатель процентов с капитала»?
Аркаева. Это даже я знаю – это Петя!
Соркин (с улыбкой). «Петя» не подойдёт по буквам и фактически… э-э… не совсем верно.
Пригорин. Пётр Николаевич, все наверняка уже знают, может быть, Вы и мне объясните, в чём собственно состоит Ваш бизнес?
Соркин (с улыбкой). Да… Вам объяснишь, а Вы потом вставите меня в свой роман как противного «нового русского».
Пригорин. Обижаете – разве я похож на романиста!
Аркаева (Соркину). Да и русский ты всего наполовину.
Соркин. Ну, если коротко… Работал в торгпредстве в Рио… в Рио-де-Жанейро. В то время много чего по машиностроению шло из Союза. Потом перестройка. Туда-сюда… Подходит ко мне один старый знакомый – бразильский фирмач, не из крупных, и предлагает организовать на двоих компанию по импорту из России металлорежущего инструмента: мои – контакты и связи с российскими заводами, его – небольшой начальный капитал и сбыт в Бразилии. И как-то быстро раскрутились! Тогда это ещё было возможно. Инструмента в России было навалом, и продавали его за гроши. Но скоро не стало в России никакого инструмента, потом и самих заводов. А надо было товар подешевле – пришлось мне в Китае закупать, сколько раз там был! Потом болезнь, обострения, в тропиках нельзя, перелёты нельзя – вот и осел тут, на исторической родине. А бразилец переводит мне кое-какие деньги, но всё меньше и меньше – говорит, плохи стали дела, поди проверь… Кстати, Вы не поверите, но зовут его Педро, хотя в Бразилии это имя не так уж популярно.
Пригорин. А ведь Ваша, Пётр Николаевич, история и в самом деле могла бы стать основой… не романа, конечно, а симпатичного сценария. Надо только обязательно добавить любовную линию. Но о Ваше амурной жизни бразильского периода я Вас порасспрошу в другой раз – поподробнее и не при дамах.
Маша. Почему же? Дамам тоже интересно.
Аркаева. Это они заботятся о нашей нравственности.
Соркин. Уж и не знаю, Борис Алексеевич, всерьёз вы говорите или шутите, но кое-что об этой «линии» я бы мог Вам рассказать. Тем более в Бразилии такого рада отношения… так скажем, имеют определенную специфику.
