Пародия – хорошо узнаваемая часть, но максимально далёкая по сути от оригинала. Чаще всего, она прямо противоположна оригиналу по смыслу, жанру или настроению. Такой приём стал фирменным стилем пародийного анимационного сериала «Симпсоны», (The Simpsons, 1989). Там часто встречаются ситуации, знакомые зрителям по другим произведениям. Понятно, что кроме чисто внешних признаков, никакой связи между двумя сюжетами нет.
Конечно, часто встречается и прямое заимствование каких-то сцен, деталей или персонажей. Например, из сериала «Подпольная империя» (Boardwalk Empire, 2010) в фильм «Форма воды» (The Shape of Water, 2017) перекочевал персонаж Майкла Шеннона. В мире сухого закона он играл второстепенную роль колоритного агента спецслужб, а в фантастической драме его повысили до главного злодея – полковника Ричарда Стрикленда.
Два сюжета не имеют ничего общего – даже жанр разный, но персонаж один и тот же.
Иногда часть чужой работы копируют «как есть» и даже покупают на неё авторские права. Так произошло со сценой кричащей девушки, находящейся в ванне под водой. Она была взята из японского мультфильма «Истинная грусть» (Pafekuto buru, 1998). Даррен Аронофски полностью выкупил права на этот фильм только для того, чтобы использовать в своей драме «Реквием по мечте» (Requiem for a Dream, 2000). Любопытно отметить, что «Реквием по мечте», в свою очередь, снят по мотивам одноимённого романа Хьюберта Селби.
Как видите, грани между всеми понятиями, означающими разные виды заимствований, довольно тонкие. Если ещё добавить чисто развлекательные приёмы, вроде «пасхалок» и отсылок, а также коснуться общих ходов и структур, то голова пойдёт кругом. Именно это и приводит к тому, что любое заимствование называется обывателями плагиатом.
С юридической точки зрения каждый конкретный случай обвинения в плагиате рассматривается в суде. Доказать факт нарушения авторских прав довольно сложно, но в общем случае защищается не сама идея, а её реализация. То есть, нельзя подать в суд за использование схемы «двое полюбили друг друга, но родители против и тогда влюблённые умерли». А вот будь Уильям Шекспир ещё жив, за конкретные сюжетные ходы своей пьесы «Ромео и Джульетта» он мог бы потребовать вознаграждение. Такие детали как убийство брата, ложная смерть, тайное венчание, совместно с идеей любви вопреки воле родителей могли бы стать серьёзными аргументами в суде.
Но в контексте данной книги всё это не столь важно, ведь нас больше всего интересует собственно творчество. То есть, мы с вами хотим создавать что-то новое, используя чужие произведения лишь как пищу для вдохновения. Плагиатом мы заниматься не собираемся.
Творческое же переосмысление чужой работы – весьма распространённый и благодатный метод создания нового. Его использовал сам Шекспир. Некоторые исследователи уверяют, что из всего наследия драматурга, строго говоря, лишь пять его работ являются оригинальными – «Тит Андроник», «Бесплодные усилия любви», «Сон в летнюю ночь», «Виндзорские насмешницы» и «Буря». Умаляет ли как-то этот факт достоинства его творений? На мой взгляд, нисколько!
Чаще всего, следуя практике В. Шекспира, Жана Ануя или Евгения Шварца, Горин использовал уже известные людям сюжеты, полагая, что полезнее исследовать миф, уже существующий во Вселенной. В этом смысле он скорее философ, чем драматург. Шекспир без зазрения совести брал старинную британскую легенду о короле Лире и, учитывая многочисленные литературные разработки, сделанные до него примерно двенадцатью авторами, смело и вдохновенно писал свою собственную версию.
