Счастье для людей - страница 16

– Не думаю, что Стиив придет, – пробормотал он. – В смысле, Стиииииииив.

И он улыбнулся. Немного по-обезьяньи.

Черт бы меня побрал. Mirabile dictu[8], как говорится в напыщенных романах. Он превращается прямо-таки в Оскара Уайльда.

Для того кто не пьет, Ральф начал заливать в себя, как профи. На половине второй бутылки он уже разглагольствовал о нейронных сетях и рекурсивных кортикальных иерархиях, оставив меня где-то далеко позади. Но здесь хорошо даже просто сидеть, чувствуя легкое опьянение, в полумраке среди хипстеров Шордича и модных компьютерных гениев, никто из которых не скажет «мы имеем то, что имеем», многозначительно скривив губы. И после нескольких бокалов Ральф вовсе не дурен собой, хотя его внешность может быть странным образом описана как нечто среднее между байроническим и идиотическим.

– Ральф, – произношу я. Несколько громче, чем намеревалась.

Он слегка опешил.

– Ральф. Хватит этой технической болтовни. Ты меня оставил где-то в некрофильном чем-то-там…

– Нейроморфных чипах.

– Расскажи мне о себе.

– Что ж. Хорошо. Что ты хочешь узнать.

Честно?

Ничего.

Но раз уж мы здесь – и имеем то, что имеем! – и шампанское идет хорошо, я выпалила:

– Ты женат?

К вопросу о сказанном не вовремя. Ральф лишь наполовину проглотил вино, когда я выдала этот перл. И произошло что-то вроде взрыва. Шампанское частично вышло через нос. Люди обернулись посмотреть.

– Боже, прости. Я на тебя попал?

(Да, он попал.)

Мы вытерли почти весь бардак салфеткой из ведерка со льдом. И нет, он не женат. Даже не «почти что». Однако была одна девушка, Элейн, с которой он встречался несколько лет. Когда Ральф произносит ее имя, его голос срывается.

– Что произошло?

Она бросила его. Ставлю что угодно.

Он сглатывает подобравшийся к горлу комок.

– Она умерла.

– Вот, черт. Ральф, мне жаль.

– Не стоит. В смысле, да, конечно. Ну, ты не виновата.

– Как это случилось?

Долгая пауза. Ральф часто моргает, и на мгновение мне кажется, что он разрыдается. Наконец, он говорит:

– Может, закажем еще одну бутылку?

Автомобильная авария. Кровоизлияние в мозг. Потом что-то еще, никто не знает, что можно было сделать. Двадцать девять лет. Какого черта!

После Элейн была пара девушек, но ничего серьезного. Теперь Ральф избегает отношений, думаю, здесь подойдет технический термин «затяжное». Потом он спрашивает обо мне, и, так как я тоже опьянела, я рассказываю о Мэтте. Как мы встретились однажды в баре, похожем на этот. Мы оба ненадолго заскочили на прощальную вечеринку коллеги, чтобы немного выпить и уйти домой. Однако, в одиннадцать, когда персонал начал поднимать стулья на столы, мы все еще сидели там. «У меня дома бутылка очень хорошего мальтийского виски», – сказал он. «Обычно я не делаю этого до третьего свидания», – сказала я позже на той же неделе.

Я не стала пересказывать Ральфу наш отстойный разговор. Но рассказала ему, как переплелись наши жизни: праздники, вечеринки, свадьбы друзей, Рождество с нашими родителями – мы оба были слишком заняты каждый своей карьерой, но каким-то образом прожили вместе пару лет, и я полагала, что это все к чему-то ведет. Я рассказала, чем все закончилось.

Но не о том, как от меня избавились за ненадобностью: вы замечательно трудились, но нам придется отказаться от ваших услуг.

Не о том, что мы имеем то, что имеем.

– Он встретил другую, – сказала я. – Старая песня.

В какой-то момент рассказа кто-то – возможно, он, возможно, я – заказал еще шампанского, и я обнаружила, что говорю: