Он же не сделает мне предложение руки и сердца, поставив меня в неловкое положение?.. Озадаченно сверлю его взглядом и поглядываю в окно, дабы убедиться в том, что мой любимый надзиратель (мама) не смотрит на нас. А ведь она может.
От Даниэля разносится тяжелый вздох, словно он готовится к чему-то особенному важному для него.
– Хочу подарить тебе очень ценную для меня вещь. Это браслет моей прабабушки. Изображение пятиугольной звезды на нем означает совокупность элементов, на которых строятся отношения: любовь, забота, поддержка, доверие, понимание. Моя прабабушка отдала мне его незадолго до своей смерти со словами… – Вспоминает он, напрягаясь. Его светящиеся в темноте глаза находят мои. – Их суть такова. Как только в моей жизни появится та самая девушка, которую я полюблю всем сердцем, и которую я буду поддерживать, заботиться о ней, доверять ей и понимать её, то я обязуюсь ей передать эту вещь, чтобы она затем передала своим детям… – Я сглатываю от волнительного и трогательного момента. – Я вижу в тебе человека, который соответствует всем этим качествам и хотел бы предоставить этот браслет тебе, Милана. Я желал совершить это действие чуть позже, но после того, что я услышал, я подумал, что сейчас самое время… – Он протягивает его мне.
– Но он так важен для тебя… – Я теряюсь. С моей стороны в отношении Даниэля не хватает самого главного элемента – любви. – И… – Как бы сказать ему, что…
– Этим я и выражаю тебе то, насколько ты важна для меня. Бери, – настойчиво сообщает он низким голосом, подавая мне вещь в мою руку и затем, накрывая ее своей ладонью, он прикладывает сцепленные наши руки к области своего сердца. – Как только почувствуешь одиночество, потрогай звезду, – трепетно добавляет он.
– Я не знаю, что и сказать… – судорожно вздыхаю я. – Ты меня растрогал.
Я заключаю его в объятия в знак благодарности за такой подарок, ощущая настоящую гармонию и спокойствие в душе. Мы нужны друг другу, как трепетные и яркие лучи солнца растениям.
– До утра, дорогая… – через минуту после объятий сообщает Даниэль, на лице которого заметен румянец. Этот шаг, сделанный им, я бесконечно ценю и постараюсь полюбить этого человека всем сердцем.
– До утра. И… о, боже, – восклицаю я от эмоций, – ты оставил меня без слов…
– Я вижу твои светящиеся глаза – это и есть ответ, самый искренний.
– Ты очень милый, – ладонью прикасаюсь к его щеке. – Утром напишу.
– Буду ждать! И уже скучаю!
Даниэль ослепляет меня своей улыбкой и медленно, разворачиваясь на пятках, уходит.
Я тихо проникаю в дом, чтобы не разбудить маму и на цыпочках пробираюсь в свой рабочий кабинет. Самое время, чтобы написать что-то стоящее, чистое, душевное и трогательное…
Доставая с ящика письменного стола источник всех моих воспоминаний – дневник, я случайно натыкаюсь на фотографию, сделанную на праздновании моего восемнадцатилетия. Я провожу пальцами по фотографии, со стороны которой запечатлен Джексон. Я словно касаюсь его щеки. Слегка приподнимаю уголки губ. Как же это было давно… уже через несколько недель мне исполнится двадцать два года.
«Нас любовь держит в воздухе», – с трепетом сообщал мне Джексон, и я искренне верила в нашу с ним вечную любовь.
Куда подевалась эта любовь? Почему все эти годы мы отмалчивались с ним, но, встретившись на благотворительном вечере, в нас снова назрело желание общаться друг с другом?
