Мы с Марком принимаемся смеяться во все горло. Я закатываюсь в смехе, смотря на ошарашенное от неожиданности лицо мамы, которая взирает на этот несчастный блинчик.
– Поели блинчиков называется, – с насмешкой заявляет мама.
Сквозь смех, я еле выговариваю:
– Я же говорила, это у нас семейное. Вы теперь в нашем клане, Марк. Добро пожаловать.
– Смею согласиться… – отвечает Марк, пытаясь привести в порядок свои бывшие, идеальными для свидания, брюки. Но не тут-то было. Влажная салфетка прилипает к его брюкам. Марк перестает что-либо совершать, шуточно кидая остальную пачку салфеток на стол.
– Марк, я думаю, вас спасёт только стирка, – гогочу я. – Стирка одежды, я об этом.
Мама наступает мне на ногу под столом, мысленно сообщая, чтобы я замолчала.
– Мам, я человек искренний и сообщаю всю правду! – произношу я, довольствуясь тем, что хоть я не измазалась за сегодня. Обычно, для меня испачкаться при приеме пищи – норма. А уж когда мы с Ритчелл проводим время, то чтобы у нас с ней что-то не упало, когда мы едим, то это, значит, что мы не исполнили традицию.
– Оставайся у нас, я застираю твои вещи! – предлагает вежливо мама, не смотря в глаза Марку. Он приподнимает смущенный взор и поглядывает на меня, сообщая:
– Что вы?.. – Как будто мы предложили ему поехать на Ибицу. – Я не буду вас теснить.
– Марк, я буду рада, если вы у нас останетесь! – уверяю его я. – Вы никаких не приносите нам неудобств!
– Да нет, спасибо, – почесывая шею, говорит он, слегка приподнимая уголки губ.
Вот хочет же остаться. Боится.
– Марк, дочь права! – подхватывает мою мысль мама, которая сегодня запоздало сообщает ответы. Видимо, тоже охвачена волнением. – Оставайтесь! Всем хватит места!
– Я признателен Вам! – оживленно, ловя взгляд мамы, молвит он.
Мы улыбаемся с мамой. Я сверлю ее взглядом, отмечая, что она вдвойне счастлива, что мужчина останется с нами. А если счастлива мама, то я счастлива втройне.
«Люблю ее улыбку».
– Можем посмотреть старое кино какое-нибудь?.. – исходит идея от мамы.
– А я пойду поработаю в своей комнате, не буду вам мешать.
Мама умоляюще показывает мне глазами: «Не уходи…»
«Нет, мам, я, напротив, сделаю это специально. Ты мне потом еще «спасибо» скажешь.
– Ты нам не мешаешь! – вставляет рассеянно Марк.
Я встаю с места, задвигая стул:
– Нет-нет, я просто желаю позаниматься над книгой.
– Тогда творческих успехов! – искренне бормочет Марк, сжимая передергивающиеся пальцы рук от волнения в кулаки.
«Точно влюблен».
– Спасибо, Марк.
Я оставляю их с мамой одних, для них важно поговорить друг с другом наедине, узнав каждого поближе.
Зайдя в свой рабочий кабинет, я наконец-то сажусь продолжать работу над писательством любовного романа.
* * *
Поработав несколько часов над книгой, видя в окне темноту, зевнув, я соображаю, что время позднее. Приоткрыв дверь, я отмечаю в щелке, как мама и Марк все еще смотрят старинное кино. Голова мамы находится на плече у Марка, а его рука обвивает ее талию.
«Вот это настоящее кино. Романтика…»
Осталась я. Одна. Так хочется пообщаться с кем-нибудь. Вот бы Рит…
В это мгновение жужжит мой смартфон, лежащий на письменном столе.
«Как танк».
На экране высвечивается «Ритчелл». Подруга чувствует меня, чувствует, когда нужна мне.
– Привет, Ритчелл! – Немедля я беру телефон. – Я так рада тебя слышать! – тихо щебечу я.
– Привет из Италии, дорогая моя! – радостно, намеренно делая мужской голос, сообщает подруга. – Как ты? Как у тебя дела? Я так соскучилась по нашим встречам, которые стали теперь так редки…
