Счастье в мгновении. Часть 3 - страница 29

Кровь стучит в висках. Я трясущимися руками хватаюсь за подлокотник кресла.

Опьяненный юным сердцем с самого детства, я протестую:

– Я люблю её и не позволю, чтобы о ней так говорили! – Я хватаюсь за тонкий прутик в надежде, что он поймет меня.

Стрелки часов показывают половину первого.

Слишком расслабившись от спиртного, Брендон разражается смехом, наливая себе еще одну чарку спиртного. «Никогда он не позволял себе столько пить при его-то больном сердце, которое пережило три инфаркта».

– Любовь – это для слабаков, дружок. Не будь подкаблучником! Учись у меня. За свою жизнь я понял, что любовь губит нас и не дает движения вверх. Если бы я позволил себе открыть сердце, то не добился бы высочайших успехов. – Ему неизвестно, что такое любовь, раз он позволяет себе говорить такое.

Я беззвучно смотрю безучастным взглядом. Кто бы знал, что происходит сейчас в моей душе. И какая дьявольская сила развела руки и сплела очередные адские интриги?

– В ближайшее время я приобрету билеты, и мы всеми поедем в Бостон. Подготовим тебя как жениха и как будущего директора самой прибыльной в мире фирмы. Собирайся! И не вздумай упорствовать!

– У меня защита проекта, – злостно напоминаю я через черный дым чувств.

– Защитишь и поедем. И… забудем про наш разговор. Больше не встречайся с этой девушкой по другим причинам, кроме работы, и скажи ей, что скоро женишься, чтобы не приставала к тебе. – Этими словами я принимаю второй кровавый удар в грудь. – Если будут какие-то проблемы, то передай мне, я лично ей укажу. Белле ни слова об этом. Ей незачем лишний раз переживать. Я буду хранить молчание о том, что ты позволил себе изменить моей дочери! Но и ты сдержи свое слово, под которым поставил подпись! – Сказав, выливает в себя содержимое стопки и заедает кусочком лимона. – На сегодня, пож-ж-жалуй, хват-т-тит… Разговор окончен-н-н, – пьяным голосом и, начав икать, заключает Гонсалес. – Завтра, в семь вечера, заедешь к нам, подпишешь бумаги и привезешь договор, который я просил тебя составить.

– Снова будете шантажировать меня своим лживым языком? Снова подложите свинью? Укажите срок создания внуков для вас? – Я сгораю от гнева и от мыслей, наполняющих мою голову.

– Остепенись, юный мой! – издевательски хохочет Брендон, еле стоя на ногах. – А это неплохая идея. – Он шагает, но его мозг не дает ему сдвинуться к двери. – Тебя ожидает только счастливая жизнь, – по-доброму выдает он, что хочется вырвать от его лживой доброты.

На кой мне жизнь, если в ней не будет любимой.

– Нам пора. Моей дочери, как и мне, по-по-пора уже отдыхать. Свидимся з-завтра. И т-такси… выз-з-з-зови нам…

В течении пяти минут приезжает Тайлер, я бужу Беллу, которая уже успела заснуть в моей комнате, и провожаю их, усаживая в машину. Перед тем, как захлопывается дверь машины, я показываю личному водителю на телефон, чтобы тот позвонил мне, как будет один.

Машина скрывается из глаз.

Я глубоко выдыхаю. Остался я один, выбитый из колеи любовными приключениями и вследствие этого отданный на растерзание мучительным мыслям. Это событие, разыгравшееся у меня на глазах, наводит на меня жуть. Обрушивается тайный, сокрушающий удар.

Куда идти? Куда свернуть? Как перевернуть время и окунуться в прошлое, чтобы исправить все ошибки? Мое стабильное прошлое перевернулось в повергнутое в хаос настоящее. Я что, обречен служить ему? Нет! Но как отступить теперь? И хочется осыпать его проклятиями, да мало проку. Ответственность лежит только на мне. Я сам себе вынес смертный приговор, не подлежащий обжалованию. Какие бы предположения о дальнейших действиях не приходят мне на ум – все подвергают меня пытке. Кто-то желает донести до меня, что я еще не познал всю глубину несчастья.