Все учтиво сделали вид, что ничего не видели и не слышали.
– Ну как там Петросов? Не гоняет? – спросил отец, откладывая приборы.
Рано или поздно речь должна была дойти до заводских дел. Вопросы завода всегда делали Старика немного фамильярным и важным. Несмотря на вот уже как три года пенсии, он представлял себя частью коллектива и заочно принимал значимые руководящие решения, будто он всё ещё главный конструктор.
– Саныч-то? Да не, нормальный мужик. Работать заставляет, но и сам до последнего сидит, – ответил Леха.
– Смотри, а то если берега попутает, быстро его осадим.
– Да не, нормальный.
Опять ненадолго воцарилось лязгание приборов.
– Мария Анатольевна на пенсию вышла, – некоторое время спустя вернулся к теме брат.
– Вот же время летит. Я ее подбирал когда-то.
– Да знаю, поэтому и говорю.
Снова квашеная капуста, оливье и пиво.
– Борисыч сегодня звонил, поздравлял. На день машиниста звал.
– Нормальный мужик.
– Конечно, нормальный! Если бы другой директор, уже давно по миру бы пустили завод. Хотя и пустят. Пацана этого сверху кто-то на мое место, на главного конструктора посадил, скоро и на место Борисыча посадят.
– Да я не лезу как-то.
– В курсе, пацан-то тридцать второй цех посокращал, компьютерами там всё позаставил на деньги из зарплатного фонда, и теперь в интернете там чертят всё. И что? Много начертили? Дети! Борисыч-то хоть не дурак, заказывает у меня, подрисовываю ему. На днях вот подкинул мне немного за пару эскизов.
– Нормальный мужик.
– Конечно, нормальный.
Даже Лехе, неотъемлемому участнику заводской жизни, прискучивали разговоры про заводскую жизнь. А что говорить про остальных? Один я, немного прибалдевший от выпитого, сидел и с непонятным для самого себя оживлением, то проникался к неизвестным мне Санычу, Марии Анатольевне и Борисычу, то представлял себе, как отвешиваю тумаков встретившемуся мне на улице Пацану в очках и с компьютерным монитором подмышкой.
Под эти до ужаса интересные истории Зоя тайком вывела Люсю из комнаты. После никем не замеченных из мужчин нескольких минут перешептываний, из коридора раздались звуки женского пения: более низкому взрослому голосу вторил молодой колокольный звон, и всё это разбавлялось радостными не попадающими в ритм комариными «пи-пи-пи-ля-ля-ляляля». На подол ковра в бумажных голубых коронах вышел творческий коллектив «Молодушки» с песней «Три коня» и танцем «Маленькая принцесса-пони».
Таков был подарок Старику. Раздобревший от выпитого, он и думать забыл про ещё недавно так интриговавшие его мысли о прошлом, и под первые звуки песни уже дожидался исполнительниц на импровизированном танцполе. Дождавшись, пока принцесса-пони исполнит заранее заготовленные па, он подхватил ее на руки и, слегка пошатываясь, продолжил танцевальный аккомпанемент.
Натанцевавшись и напевшись, все четверо плюхнулись на свои места, разгоряченные и счастливые.
– Так а твой подарок, Старик? – спросил Леха.
– Да откуда ж у меня может быть подарок? Этих ж вон двоих оболтусов не заставишь петь, а один я не умею. Поэтому все вопросы к ним! – ответил Старик, давно привыкший и нисколько не обижающийся на «Старика».
А пока говорил, вытаскивал что-то из-за дивана.
– Повезло вот, что утром конверт с деньгами нашел. Вот пусть и будет подарком! – и передал Людмиле Петровне коробку конфет, сопроводив ее поцелуем, уже не обращая внимания на густые оттиски помады на своем лице.
