– Трудно человеку во все это поверить, особенно в наше время, – говорит Андрей Петрович. – Только я про другое хочу спасение узнать, как воскреснуть, не умирая. Не про загробное спасение интересуюсь я, а про тутошнее, прижизненное, чтобы не узреть смерти. Неужто так бренно все, и умрем мы неотвратимо?
– Мы не умрем, но сильно изменимся, – ответил поп. – Так сказал Учитель и Господь наш.
– Вопрос в том, насколько изменимся, – усмехнулся Андрей Петрович. – Иные люди так меняются, что становятся неузнаваемы.
– На это я вам ответить не могу, только боюсь, ваш вопрос от лукавого, потому что взыскует душа ваша невозможного для человека: мало кто сподобился живого ангела зрить воочию, – разочаровался священнослужитель в Андрее Петровиче и не полюбил его.
– У меня, вы знаете, особенное зрение развилось, – говорит ему ничуть не смущаясь Андрей Петрович. – Я многое теперь вижу совсем не так как прежде, – и смотрит прямо в лицо попу без всякой злой мысли. Ну а тот прямой этот взор Андрея Петровича по-своему переложил, нахмурился и, начертав крестик в воздухе, мол, благослови тебя Господь, отошел священнослужитель от взыскующего чиновника.
В другой церкви Андрей Петрович сам подошел к батюшке, приятный такой старичок оказался с виду, и напрямки спросил:
– Батюшка, где мне ангела сыскать?
– На небесах, сынок, – ответил ему старичок и очень даже противно вдруг усмехнулся. Андрей Петрович сразу от него отодвинулся, даже рассматривать не стал, кто перед ним, так ему неприятна стала эта ухмылочка.
* * *
Только в третьей церкви очень приятная вышла у него беседа с бабками. Те очень серьезно восприняли желание Андрея Петровича живого ангела узреть. Разволновались. “Нет, я даже и не знаю такого, не слыхивала, чтобы кто живого ангела видел при дневном свете”, – сказала одна. “Мне один раз снился и в писаниях отцов церкви есть примеры, когда во сне является ангел с мечом или так, с одними крыльями… Обязательно чего-нибудь в руках держит,” – перебила третья старушка.
Заспорили они, пока Андрей Петрович их не перебил:
– Во сне мне не надо, хотя тоже приятно, – сказал он. – Во сне себя не помнишь, а вспомнишь – растеряешься. А мне очень важную надо вещь узнать у Ангела-то.
Бабки смолкли и ждут, чего он скажет дальше: страсть хочется узнать про что Андрей Петрович собирается у Ангела выпытывать. Но Андрей Петрович им не сказал и больше не заходил в церкви, потому что понял – нет там Спасения, которого он ищет.
* * *
Сунулся Андрей Петрович к йогам, в одно, другое место зашел, где они в раздумье пребывали, сиречь в медитации, да куда там: одни бесы вокруг так и вращаются плотным кольцом, и все такие мелкие, поганые, самолюбивые, что и разглядывать толком не хочется. Может, покрупней встретился бес, так у него бы спросил Андрей Петрович про жизненное спасение: как ни крути, а тоже ангел, хоть и темный. Да не попалось крупного. Он и мелких-то больше почувствовал, чем рассмотрел.
Ходил он раза два к экстрасенсам, обращался к их сверхчувствительной силе и просил поспособствовать в общении с ангелами. И тут дело не вышло: один экстрасенс стал про перевоплощения человека толковать и сообщил Андрею Петровичу, что живет тот в последний раз на Земле.
– Удивительно! – восклицает. – У вас это последнее воплощение.
– Я это чувствую, – говорит Андрей Петрович. – Очень хорошо чувствую, потому и желаю как-нибудь спастись…
