– Угадай, – кокетливо улыбнулась я и снова спохватилась. Сейчас он начнёт угадывать, и что же я буду отвечать?
– Мы потом поиграем в эту игру, – спас меня Рональд, – а сейчас расскажи-ка мне про истребитель.
– Да особенно и нечего рассказывать, кроме того, что я теперь никогда не решусь на это. Вдруг что-то пойдёт не так и… В общем, ты очень и очень виноват в том, что я не полетаю на истребителе.
– Хорошенький расклад, но я тебя понимаю. Как же нам теперь быть?
– Не знаю…
– А что, если я буду сидеть рядом в этом же самолете?
– Обещаешь?
– Почему бы нет?
– Слишком расплывчато, мистер. Я буду думать, что ты пообещал, а ты будешь думать, что нет.
– Я тебе обещаю, Лиз.
Мы снова собрались в путь, но вдруг обнаружили, что река наша куда-то подевалась. Спасаясь от медведицы, мы бежали, не разбирая дороги, но мы готовы были поклясться, что бежали прямо вдоль берега и никуда не сворачивали. Однако река исчезла. Да и пейзаж изменился.
Нас окружали чахлые редкие деревца с пожухлой листвой, под ногами расстилался густой слой сфагнового мха. Липкая тревожная тишина царила в этой части леса. Противно скрипели лягушки, печально стонали птицы и водяные жуки. Идти было тяжело, ноги проваливались в напитанный влагой мох, но мы упорно шли вперёд. Рональд как-то сориентировался, по солнцу что ли, и шёл теперь туда, где по его представлению должна была находиться река. Внезапно он остановился, поднял большую длинную палку и повернулся ко мне.
– Пожалуйста, иди за мной след в след. Обещаешь?
– Хорошо, – пробормотала я, выдёргивая из вязкой почвы слетевший кроссовок.
Земля становилась всё мягче и мягче, ноги наши проваливались в неё то по щиколотку то почти по колено, внутри меня нарастала неясная паника.
Вдруг я осознала, что земля плавно покачивается, словно гигантский ковёр, расстеленный на водной поверхности, и оцепенела от ужаса. Дыханье сбилось, грудь сдавило, тело мелко затряслось. Я стояла на месте, задыхаясь и беспомощно вертя головой по сторонам. В паре метров от себя увидела чахлую сосну, бросилась к ней и мёртвой хваткой вцепилась в ствол.
– Рональд, – крикнула я не своим голосом, – это болото!
Он обернулся и подошёл ко мне. Его шаги раскачивали зыбкое полотно под нашими ногами, и я в ужасе схватилась за дерево ещё крепче, до боли вонзилась ногтями в кору. Лицо его стало строгим, жёстким.
– Я просил тебя идти за мной, зачем ты свернула? Я не смогу защитить тебя, если ты будешь сама нарываться на неприятности, Лиз.
– Это болото, – повторила я, дрожа всем телом.
– Я это уже и сам понял и именно поэтому просил тебя идти по моим следам.
– Когда ты понял?
– Не так давно. Когда поднял эту палку.
– Почему не сказал мне?
– Чтобы ты не паниковала и не делала ненужных движений.
– При чем здесь палка? – я ничего не понимала.
– Послушай. Это болото не так уж и опасно, если всё делать правильно. Я иду впереди и прощупываю почву под ногами, если она выдерживает мой вес, то твой выдержит тем более. Эту палку я держу горизонтально, как канатоходец держит свой шест. Это моя страховка. Если вдруг я провалюсь, она зацепится за края прорехи, и, опираясь на неё, я смогу вылезти на поверхность, – свой монолог Рональд разбавлял разнообразными жестами, показывающими, как именно он представляет себе это безумие.
– Никуда я не пойду, – прохрипела я, цепляясь за дерево с силой, которую мог породить только ни с чем не сравнимый ужас.
