Открыл глаза и встретил ее взгляд. Я по-прежнему так и прижимался к её лбу.
- В них самых.
- Я вообще-то пошутила, - в этот раз в её голосе не было смеха, скорее, смущение.
- А мне них*я не смешно! Даже душ холодный не помогает после этих снов.
Она сглотнула, а потом облизала свои губы, по которым я размазал помаду. Мой взгляд тут же устремился к её губам. Я наклонился, приближаясь к её рту своим.
- Нет, - Курица плотно сжала губы.
- Почему? - я снова заглянул ей в глаза. Не знаю, что она там разглядела, но снова громко сглотнула.
- Я не хочу!
- Я сделаю так, чтобы ты захотела, - и снова потянулся к губам, но она отвернулась, и я уткнулся носом ей в висок.
- Васильев, уйди! - не глядя на меня, сказала Курятникова.
- А ты прогони, - моё желание затуманивало разум, я провел губами по её скуле, потом вниз к шее и вверх к ушку.
- Пошёл вон! - упрямо повторила она.
Я с трудом оторвался от неё, подцепил пальцами подбородок и заставил смотреть на меня.
- Что не так? - голос был хриплым.
Скользнул рукой ниже, задержал её на шее, отчётливо почувствовал под пальцами пульс. Сердце Курицы билось с невероятной скоростью.
- Ты серьёзно спрашиваешь об этом? - она вцепилась пальцами в моё запястье в попытке убрать руку со своей шеи. - Уйди, Васильев! Сделай мне подарок, - злобной змеей зашипела она.
Она не просила – она требовала, отчего моя злость медленно, но верно закипала внутри. Я снова закрыл глаза. Успокоиться, мне нужно успокоиться. Иначе я просто придушу её.
Медленно разжал пальцы и сделал шаг назад. В паху от возбуждения было больно, член стоял колом.
- С Днём рождения! - голос все ещё хрипел.
Я развернулся и ушёл. Прочь, подальше от искушения. Я и так сегодня наговорил и сделал много лишнего. Зря! Зря показал ей свою слабость.
Оказавшись на улице, я быстрым шагом поспешил покинуть этот двор. Немного сбросив пар, вызвал такси и поехал к офису забрать свою машину. Время позволяло, и я, прежде чем ехать домой, поехал в спортзал, где больше часа молотил грушу.
Стоя под прохладными струями воды в пустой душевой клуба, я отчаянно старался не думать о Курятниковой. Выходило не очень, но я старался.
Домой добрался, когда уже стемнело. Сбросил обувь и пиджак в прихожей, и не включая свет, пошёл в спальню. Сквозь окно светили уличные фонари, поэтому мне вполне хватало этого тусклого освещения. Снял часы, положил их на прикроватную тумбу, вынул из кармана телефон. От прикосновения он засветился и я заметил несколько неотвеченных от Альбины.
Альбина. Совершенно вылетело из головы её существование. Решил не перезванивать. Разделся и лёг.
Она была девственницей. Растер лицо руками. Я все ещё с трудом верил в это. Но почему-то верил. Я мог бы быть первым... Эта мысль причиняла какую-то фантомную боль где-то внутри. Болеть там нечему, но я чётко ощущал эту давящую боль. Что за хрень? Мне должно быть все равно... Должно, мать вашу!
- Сука ты, Лена! - произнес вслух. - Ненавижу тебя! Ну что в тебе такого, что вот уже почти десять лет ты так крепко держишь меня за яйца? А теперь ты, похоже, об этом знаешь.
Какой же я болван! Зачем вернулся? Зачем? Что мне делать теперь с той информацией, которую я узнал? Хотя, что я узнал? Ну была она девственницей тогда. Но потом же...
Ох, об этом лучше не думать. Стоит представить всех тех, кто её трахал, как кулаки сжимаются, а душа требует крови. Я одержимый идиот! Слабак, ревнующий до одури.
