Я так скучаю по ней…
Сразу же за углом находится цветочный магазин миссис Адамсон. Однажды, она подарила букет для моей мамы, когда я не смогла накопить нужную сумму, чтобы порадовать ее в день рождения.
Когда я вспоминаю беззаботные дни, проведенные в родном городе, меня охватывает теплое чувство ностальгии. Эти воспоминания словно мягкое одеяло, которое укутывает меня в моменты грусти или одиночества. Я вспоминаю, как мы с друзьями гуляли по знакомым улицам, смеялись и наслаждались каждым мгновением.
Я помню летние вечера, когда мы собирались на берегу реки, разводили костер и пели песни под гитару. Вспоминаю запах свежескошенной травы и вкус мороженого, которое мы покупали в маленьком киоске на углу. Эти простые радости делали мою жизнь яркой и полной.
Каждое воспоминание о родном городе приносит с собой чувство тепла и уюта. Это место, где я чувствовала себя в безопасности и где меня окружали люди, которые меня любили и поддерживали.
Эти воспоминания напоминают мне о том, что, несмотря на все трудности, у меня всегда есть место, куда я могу вернуться и почувствовать себя дома.
И, напоследок, старый мост, ведущий прямиком к моему дому. Я частенько застревала здесь, чтобы полюбоваться закатом и помечтать о будущем. Казалось, что в этой жизни я смогу все, нужно лишь время.
Но как же я ошиблась…
– Мам, я вернулась! – крикнула я, в надежде, что они дома. – Вы здесь?
Но, к моему удивлению, в меня впились теплые руки, крепко прижимая за талию сзади. Ее запах можно узнать из тысячи, из-за чего на глазах сразу же стали наворачиваться слезы, которые трудно было удержать внутри.
Жасмин, черный перец, орхидея и кедр.
– Я ненавижу тебя, Эмили! – злилась она, усиливая свою хватку. – Как ты могла так поступить со мной? Я летела час до Нью-Йорка, потом еще 4 часа в автобусе. И все потому, что ты не брала чертову трубку!
– Прости… – прошептала я, убирая ее ладони. – Мне жаль, Сара. Правда очень жаль.
Я смотрела на лицо Сары, и мое сердце сжималось от боли. Ее карие глаза, обычно такие яркие и живые, сейчас были полны слез, которые она изо всех сил старалась сдержать. Веки слегка подрагивали, а длинные ресницы, казалось, дрожали от напряжения.
Пухлые губы, обычно изогнутые в улыбке, теперь плотно сжаты, как будто она пыталась удержать все свои эмоции внутри. На щеках виднелись легкие румянцы, вызванные волнением и смущением.
Каждая черта ее лица говорила о том, как сильно она старается держаться, но я знала, что еще немного, и она не сможет сдержать слезы. Я хотела обнять ее, сказать, что все будет хорошо, но в этот момент я просто смотрела на нее, чувствуя, как мое сердце разрывается от сострадания и желания помочь.
Она переводит свой взгляд на меня, пока я молча читаю сигналы о ее глубокой печали. Слезы медленно наполняли ее глаза, готовясь вот-вот вырваться наружу.
Каждая слеза, которая медленно скатывалась по щеке Сары, была как нож, вонзающийся в душу. Я чувствовала, как мои глаза следом наводили мокроту, но я изо всех сил старалась не разрыдаться прямо сейчас.
– Почему ты бросила меня? – разозлилась она, ударяя меня кулаком в грудь. – Как ты могла поступить так!
– Прости… – все, что я могла сейчас сказать. – Я ведь оставила тебе голосовое сообщение.
– Думаешь, что этого достаточно? – перешла на крик она. – Думаешь достаточно того, что ты сделала?
Она отрицательно качала головой, вынуждая меня разочаровываться в себе все больше и больше. Каждое ее движение казалось диким и резким, но этим она и отличается от меня. Я намного слабее, чем даже кончик ее пальца.
