Ранним утром с Чечёрского проезда на новую двухполоску свернул грузовик. Он шёл ровно, разгоняя клочья тумана. Белый бок перечеркнула зеленая полоса с надписью "ФСИН России". Ни сирен, ни спецсигналов автозак не включал. Только негромкий гул мотора, тонущий в тумане. Не сбрасывая скорости, он проскочил мимо ворот "Реабилитационного центра Роспотребнадзора" и остановился перед сетчатыми воротами аэродрома Остафьево. С минуту ничего не происходило. Водитель заглушил мотор, выжидательно посмотрел на пассажира, молодую девушку в синей форме ФСИН с погонами старшего лейтенанта. Девушка кинула взгляд на часы и пожала плечами:
– Ждём. Выходить запрещено.
Она заметно нервничала. На белом виске билась голубая жилка.
Водитель неопределённо хмыкнул. Ему до смерти хотелось закурить.
Когда девушка-лейтенант потянула из кармана мобилку, со стороны ангаров на дорожку вывернул Хаммер, подъехал вплотную к воротам с той стороны. Из него вылез тощий парень в камуфляже, но с неуставной стрижкой. Лениво позевывая он прошёл сквозь пустую проходную, запрыгнул на подножку автозака, вгляделся в кабину. Сквозь мутноватое стекло белело лицо симпатичной девчонки в форме. Парень подмигнул ей, дружелюбно улыбаясь, типа:
"На нервяке? Понимаю. Не дрейфь, подруга"
Подруга нервно сглотнула. Достала ксиву, приложила к стеклу. Парень в камуфляже кивнул, дал отмашку. Длинная секция решетчатых ворот поползла влево. Хаммер развернулся и медленно поехал к ангарам. Автозак с сопровождающим на подножке за ним.
Вслед за чёрной кормой внедорожника ФСИНовский грузовик въехал в пустой ангар. Ворота опустились. Защёлкали, разгораясь, люминесцентные лампы над головой. Водитель уныло оглядел стоящие вдоль одной из стен бочки с горючим, с досадой кинул пачку Кэмела на торпеду:
– Идите, товарищ старший лейтенант, сдавайте груз. Мне там делать нечего.
Девушка выдохнула, выпрыгнула из машины. Попыталась придать лицу официальный вид. Перед хаммером стояли четверо: Худой парень с подножки, двое охранников в чёрных костюмах и молодая девушка, чуть младше её, одетая как менеджер высокого ранга с папкой в руках. Старлей прикинула общую стоимость одежды и украшений и с трудом сдержала завистливый вздох. Ей такая роскошь не светит. Она чуть растерялась, к кому обращаться, застыла на полушаге. Девушка с папкой улыбнулась, шагнула к ней с протянутой рукой.
– Я Арина – её улыбка не содержала никаких эмоций. Простое сокращение мимических мышц.
– Старший лейтенант Иванец – старлей пожала протянутую руку
– А по имени?
– Варвара Александровна. Выводим?
Арина кивнула, раскрывая папку:
– Давайте акты о переводе.
Старлей протянула ей пачку бумаг. Арина перелистала, сверилась со своим списком. Из кузова выпрыгнул боец в камуфляже с укоротом. Встал чуть в стороне, держа оружие наизготовку. За ним, один за другим, на асфальт ангара осторожно спускались угрюмые зеки в тюремных робах. Руки у всех были стянуты наручниками за спиной. После того, как спрыгнул четвёртый, из кузова вылез ещё один охранник с таким же автоматом. Вдвоём они быстро построили заключённых в шеренгу, встали чуть впереди. Дула направлены на подопечных.
Арина спокойно перебирала бумаги, сверяла лица с фотографиями. Старлей напрягла память.
Слева направо.
Сушёный, с тюремным загаром, руки в партаках – вор-рецидивист Феликс Алиев, кличка "Кунак". В состоянии алкогольного опьянения зарезал свою сожительницу и двух её малолетних детей. Младший – его родной сын. Наряд приехал, когда он паковал в мусорные мешки куски их тел, что-то насвистывая себе под нос. Дверь не была закрыта, на приезд сотрудников милиции он не обратил никакого внимания. Приговорён к высшей мере социальной защиты.
