Выйдя из ворот, я заметил, что снова становится теплее, а выпавший снег превращается в жидкую ледяную кашу. Я оглянулся на свой дом. Высокие дымоходы, торчавшие на черепичной крыше, четко выделялись на фоне удивительного утреннего неба: бледно-голубые полоски перемежались с розовыми от восходящего солнца облаками. Я двинулся вперед, думая о прошениях, которые должны были слушаться во вторник. В их числе было и дело Адама Кайта. Миновав главные ворота и закрытую по случаю раннего часа сторожку, я пошел по слякотному двору к своей конторе.
День еще не наступил окончательно. Почти все окна были темны, кроме моих собственных! Должно быть, Барак, не заходя домой, вернулся сюда после загульной ночи.
«Ну, погоди, негодник!» – подумал я.
И тут подпрыгнул от мужского крика:
– О боже!
В тот же момент я увидел две фигуры, стоящие возле фонтана и глядящие в воду.
– О боже! – с ужасом воскликнул один из них.
Я повернулся и бросился к ним. Лед был расколот, а вода в чаше приобрела зловещий ярко-красный цвет. Сердце мое оборвалось.
Судя по коротким черным мантиям, в которые были одеты двое молодых людей, стоявших у фонтана, это были студенты. Один – низенький и плотный, второй – высокий и худой. Оба выглядели помятыми и невыспавшимися. По всей вероятности, они возвращались после очередной студенческой попойки, длившейся всю ночь.
– Что там? – резко спросил я. – Что происходит?
Толстый студент повернулся ко мне.
– Там, в фонтане, человек, – дрожащим голосом проговорил он.
Второй показал на что-то, видневшееся из воды, и добавил:
– Вот нога…
Я окинул их цепким взглядом, пытаясь определить, не является ли все это глупой шуткой подгулявших студентов, но, подойдя поближе, заметил, что из гущи ледяной мешанины действительно торчит мужская нога, обутая в башмак. Сделав глубокий вдох, я наклонился и разглядел очертания черной мантии, которая, подобно крыльям, трепетала в красной воде.
На мгновение у меня закружилась голова, но я собрал волю в кулак и повернулся к студентам.
– Помогите мне вытащить его оттуда! – не терпящим возражений голосом приказал я.
Коротышка в испуге отшатнулся, но высокий, напротив, приблизился ко мне.
– Тяни его за ногу, – велел я, – а потом и я ухвачусь.
Молодой человек осенил себя крестным знамением, набрал в легкие воздуха и, ухватив утопленника за ногу возле колена, потянул на себя. Из воды появилось тело. Лед падал с него большими кусками. Второй студент пришел нам на подмогу.
Вытащив мертвеца, мы положили его на мокрую землю. Мантия облепила голову несчастного и скрывала его лицо. Я взглянул на тело. Это был хрупкий, худой мужчина.
– Поглядите на воду, – прошептал высокий студент.
Уже почти рассвело, и чаша фонтана теперь представляла собой круг цвета киновари.
– Она полна крови! – выдохнул второй. – Святой боже!
Я вновь повернулся к телу. Меня трясло, и не только от холодной воды, насквозь промочившей меня, пока я вытаскивал несчастного из фонтана. Я наклонился, взялся за край мантии и откинул ее в сторону, открыв лицо покойника.
– Господи Иисусе! – крикнул кто-то из студентов.
Он отвернулся, и я услышал натужные звуки рвоты.
Я же сидел, парализованный двойным ужасом. Первой причиной была глубокая зияющая рана на горле мужчины, протянувшаяся почти от уха до уха, ярко-красная на фоне мертвенно-бледной кожи. Второй – лицо убитого.
Это был Роджер.
