– Даже они… Ледышка с Совой… оберегали тебя… – Вонючка наконец извлек чемоданчик и нежно погладил его потрепанный коричневый бок. Потом, спохватившись, встал и, зажав его под мышкой, подошел к девушке. Катя в очередной раз попыталась вдохнуть, но поняла, что тело сжато уже слишком сильно, и грудная клетка больше не может двигаться. Она пришла в ужас.
– Эй! – нахмурился Вонючка, обращаясь к Тени. – Приотпусти. Она нужна мне живой!
Резкое облегчение, и удалось сделать рваный вдох. Маньяк положил свою ношу на ближайшую парту и распахнул чемоданчик. Катя скосила глаза вниз: там лежали плоскогубцы разных форм и размеров, поржавевшие иглы, ножи, маленькая пила, и прочий непонятный, но, похоже, пыточный инвентарь.
Пилу-то он и достал, потрогал пальцами острые зубцы и остался доволен. Развернулся и печально изрек:
– Когда на меня открыли охоту, я понял, что убивать во сне безопаснее и гораздо приятнее. Не нужно потом отстирывать одежду от крови. Большинство утром даже не могли вспомнить сон, думали, что это был обычный кошмар. А через несколько дней дохли от чего попало.
И тут Катя осознала, что спит. Ну конечно! Она еще с перепланировки туалета должна была догадаться. Страх отступил, и на его место пришла решимость и ясность. Она просто должна проснуться, и тогда все закончится! Сосредоточилась, пытаясь почувствовать свою физическую руку… пошевелить ей… она должна шевельнуть рукой!
– Глупые людишки, – тем временем распалялся Вонючка, – не видят дальше собственного носа. После моей «обработки» мерли, как мухи с оторванными крылышками. Трепыхались, пришпиленные иголкой в недрах моей коллекции. И наконец я добрался до тебя! Ты, именно ты удостоишься чести стать лучшим моим экспонатом!
Катя закрыла глаза, изо всех сил желая открыть глаза физические, напрягла всю свою Волю… Но даже не смогла почувствовать, в каком положении находится на кровати ее реальное тело.
– Ха! – разгадал эти попытки Вонючка. – Ты проснешься, только если моя Тень разрешит. А она тебя поймала и уже не отпустит. – И, вновь, безумно хихикая, он сделал шаг к ней, сжимая в руках свое орудие пыток. Его рот искривился, взгляд наполнился маниакальным восторгом, а голос задрожал предвкушением. – Сейчас будет даже больнее, чем в реальности… – и неожиданно вздрогнул. Затравленно оглянулся. Взвизгнул:
– Как ты здесь оказался?
– Заметил-таки, – мрачно изрек Нил. – Ну и ты болтун!
И Катя тоже увидела старосту. А еще… вдруг поняла, что утром ей показалось странным – у Нила не было привычного акцента! Он говорил чисто. Он вообще… настоящий? Тот уже успел пройти половину пути между ними и дверью, и сейчас остановился, уперев взгляд в Вонючку:
– Я услышал достаточно: ты сам признался, что убил тех девушек. Верни на место этот нелепый инструмент ремонта и сдайся.
По лицу препода прошла судорога, рука с пилой дернулась… а затем он беззвучно затрясся от смеха:
– Угрожаешь?! Мне? – Он отложил пилу и протер толстые стекла очков грязными полами халата. Согнулся и вытер выступившие от смеха слезы. – Ты, жалкий человечишка. Поставлю прозрачный экран, и будешь смотреть, как я стану разделывать этот цветочек… жаль, что спасать ее пришел ты, а не Влад… – забормотал он почти бессвязно. – Влад… всегда Влад… запирали пространства… занимались там непотребством… шушукались и смеялись за моей спиной… тыкали пальцем… но ничего, он будет следующим… И знаешь, что самое приятное? – он обратился к девушке, заскользив по лицу безумным взглядом. В ответ Катина шея, управляемая чужой Тенью, сама подвигала туда-сюда голову. – Осознавать, что меня никто не остановит. Даже Влад жалок со своими зачатками способностей. Я его позже достану. А этот вообще без Тени. Даже не понимает, что спит.
