Наш работодатель восседал за огромным полированным столом и курил сигару. Не поздоровавшись, гордо вскинул голову, я, дошла до стола, удовлетворенно отметив замешательство шефа.
– Здравствуйте! – громко сказала я, стараясь, чтобы голос предательский не дрожал.
– Добрый день, – замешательство босса сменилось пренебрежительной ухмылкой. – Чем обязан?
Присесть он мне не предложил. Я сама взяла один из стоящих у стены стульев, приставила его вплотную к столу нашего начальника и уселась, заложив ногу за ногу. Для пущего эффекта побарабанила по полированному столу длинными, покрашенными, в модный, тогда черный цвет, ногтями. Но заметив, что руки неимоверно трясутся, барабанную дробь прекратила.
Директор вскинул брови: «Чего, мол, тебе?».
– А Вы помните мою фамилию? – независимо произнесла я.
– Это мне зачем. Пусть бухгалтерия помнит.
– Напрасно. Я напомню. Кузнецова!
Кузнецова – моя девичья фамилия. Марковой я стал, выйдя замуж.
– И что? – мужик явно не понимал, что пропищал цыпленок так нагло ввалившийся в его кабинет.
– Вам напомнить фамилию прокурора нашего города?
– Зачем напоминать? Я и так знаю! Вчера с ним вместе в бане зависали. Хочешь сказать это твой родственник? Не смеши.
Это был провал. Он знает прокурора! Лично! Но отступать было некуда!
– Не думаю, что моему дяде, двоюродному брату отца, понравится, как Вы про баню рассказываете. Но, в первую очередь, это не понравиться тете.
Все еще не веря мелкой нахалке, наш босс хмыкнул, но теперь не так уверенно.
– А чтобы у Вас не осталось сомнений, я сегодня принесла фотографию из семейного альбома. Мы тут папин юбилей отмечаем, – я достала из сумочки припасенную козырную карту.
– Понимаете, так не хочется дяде по всяким пустякам звонить, загружать его своими проблемами….
На предъявленном снимке я и прокурор города, мой однофамилец, стояли рядом в фойе нашего института. Прокурор мне тогда грамоту вручал, за активную гражданскую позицию и успехи в учебе. Но попавшая в кадр обстановка: колонны, паркет и очень сносные портьеры, создавали иллюзию того, что стоим мы с прокурором в каком-то дорогом ресторане и мило беседуем.
Я отчаянно блефовала (не зная тогда, что это такое), пользуясь тем, что одна из самых распространенных фамилий в России – Кузнецов! Мне казалось, что вот вот крутейший босс рассмеется мне в лицо, даст пинка (в лучшем случае) и выкинет из своего кабинета.
Наш с Анькой начальник фотографию в руках повертел. И видно было, что очень он хочет меня послать, наорать, затопать ногами, пригрозить закатать в асфальт. Но понимал дяденька, что врать про баню это одно, а вот снимочек из семейного альбома, это совсем другое. Может девчонка и не племянница, может просто знакомая. А вдруг выходы есть, и пожаловаться у нее получится?
– Что тебе надо, родная? – едва ли не нежно спросил босс.
– Расчет за два отработанных месяца, как договаривались. Мне и Ковальковой.
– А она дочка мэра?
– Нет, моя подруга.
Ну что сказать, деньги нам выдали полностью. Видели бы лицо бухгалтера, отсчитывающего купюры…
Не веря в свое счастье, мы схватили выданную нам зарплату и… побежали.
Вот с тех пор мы и дружили. Анюта стала часто бывать у нас дома, моя мама, добрая душа, подкармливала ее, а ведь мы и сами мы в то время не сильно шиковали.
Потом была взрослая жизнь. Мы работали, поочередно вышли замуж, но общаться не прекращали.
Семь лет назад Анюта устроилась в, теперь ставшее нам родным, предприятие под громким названием «Авангард». Владельцем и директором фирмы была ее очень дальняя родственница – Страхова Вера Романовна, то ли троюродная тетушка, то ли четвероюродная сестра.
