Александр
Ох, как поплыла девочка. Взгляд расфокусированный. От каждого прикосновения мурашки. Лицо красное. Опухшие от поцелуев губки дрожат, как и все ее изящное тело.
Сожрать хочется. Просто впиться в нее зубами и растерзать на мелкие ошметки.
Давно меня так не плющило от женщины. От ее запаха и взгляда. Тело – это только оболочка. У многих тела похожие. А некоторые специально платят, чтобы сделать тело, подобное тому, какое есть у другой. На тело я давно не смотрю. Меня притягивает энергия. Взгляд. Аромат. Жесты. Полутона, которые скажут о своей хозяйке больше, чем слова, слетающие с ее губ.
Ксюша сплошь состоит из этих невербальных знаков, от которых у меня в брюках пожар, а в голове полная каша. Там только мигает неоновая табличка со словом “хочу”. Огромными такими буквами. Яркими настолько, что слепит.
Смотрю на ее губки в ожидании ответа и схожу с ума от этого промедления. Представляю себе, как выглядят нижние, и это еще сильнее рвет крышу.
Пусть согласится. Пусть только согласится, и я взорву ее мир.
Меня даже пугает то, насколько сильно я хочу попробовать ее на вкус. Прямо как будто отчаянно нуждаюсь в этом. Хотя любую другую, в первую очередь, поставил бы на колени и заставил отсосать мне. Но это лакомство мне хочется вкусить самому. Да и я прекрасно понимаю, что требованием взять мой ствол в рот я просто спугну эту дикую лань.
– Да, – выдает она таким голосом, что у меня на коже появляются мурашки.
Блядь, не девочка, а ходячий секс!
Чуть подталкиваю ее, и Ксюша валится на спину на кровать. Ставлю колено возле ее бедра и нависаю над малышкой. Ловлю ее затуманенный взгляд и облизываю губы. На моих растягивается небольшая улыбка.
Наклонившсь, скольжу губами по ее скуле. Легонько прикусываю и съезжаю на тонкую шейку. Посасываю место, где трепещет жилка. Прижимаюсь к ней языком и ловлю сбивчивый ритм ее сердцебиения. Мое собственное сердце подстраивается под этот бит, и у меня складывается впечатление, будто мы попадаем на какую-то одну волну.
Воздух вокруг нас становится плотнее. Он вязкий и тягучий. Затрудняет дыхание, но как будто переносит в наше с Ксюшей собственное измерение, в котором любая суета становится неважной.
Выпрямившись на секунду, сбрасываю пиджак и возвращаюсь к изящной шее. Скольжу по ней вниз до самой ложбинки груди. Собираю языком и губами бисеринка пота и мурашки. Берусь за полотенце и бросаю взгляд на лицо Ксюши. Своим даю ей понять, что это последний шанс отказаться. Но она просто смотрит на меня и часто дышит. Я воспринимаю это как согласие.
Медленно оттягиваю махровую ткань с одной стороны, а потом и с другой, и моему взгляду предстает безупречное тело. Оно такое не из-за идеальных форм, совсем нет. Оно просто… настоящее. Не натянутое и не апгрейженное.
Провожу ладонями по упругой груди, и сосочки на ней сразу превращаются в тугие горошины. Веду ниже. Мягкий живот вздрагивает и слегка напрягается. Округлые бедра чуть сжимаются, когда я добираюсь до них. Не могу налюбоваться тем, какая она… настоящая. Да, я повторяюсь, описывая ее в своих мыслях. Но ведь правда поразительно, как сильно это привлекает. Отсутствие чего-то искусственного и сделанного напоказ.
А еще ее кожа светлая. Идеальная, как чистый холст. Ни одной татуировки, никакого пирсинга. Ни-че-го, что портило бы эту безукоризненную красоту.
